Орден Архитекторов 5 (СИ)

Пока Иванов не воспринимает меня всерьёз, он будет действовать «по понятиям», чтобы сохранить свою репутацию. И атаковать в полную силу не посмеет. Но, в то же время, я понимал, что хожу по тонкому льду. Одно дело – атаковать мою усадьбу. И совсем другое – лавку. Если Иванов решится на неё напасть… Мысль об этом заставляла меня нервничать. Пока шли боевые действия, я не мог быть в нескольких местах одновременно.

Звонок Семёна Семёновича ещё больше распалил моё недовольство – несмотря на войну, в лавке постоянно появлялись новые клиенты с интересными и, что немаловажно, дорогими заказами. А ещё я понимал, что, если всё будет идти такими темпами, то вторую казарму я буду достраивать ещё очень долго.

«Значит, – подумал я, потирая подбородок, – нужно подтолкнуть Иванова к более решительным действиям. И я знаю, как это сделать».

Я вышел из комнаты, спустился в подвал, и через несколько минут вернулся, бережно неся в руках небольшую песочную фигурку.

– Это ещё что такое? – Борис с неподдельным удивлением уставился на мою новую «игрушку».

– Это – песчаный голем, – пояснил я, поглаживая фигурку. – Он доставит Иванову небольшое послание.

Я подошёл к Скале, который как раз осматривал трофейное оружие, разложенное на столе.

– Дядь Кирь, – сказал я, понизив голос, – у тебя случайно не завалялось… гхм… лишней гранаты?

– Гранаты? – Скала рассмеялся, его глаза заблестели азартом. – Конечно, остались! Тебе какую? Противопехотную, противотанковую, или… – он понизил голос до шёпота, – с особым сюрпризом?

– Давай с сюрпризом, – кивнул я. – Такую, которая сможет напугать нашего любимого соседа до чёртиков.

Я передал ему фигурку, и Скала, хитро улыбнувшись, кивнул и вышел из комнаты. Уже через несколько минут он вернулся, осторожно неся преображённого голема. Теперь в песчаном теле фигурки находился взрывоопасный груз.

– Готово! – сказал Скала.

Я активировал голема, и тот, повинуясь моей воле, отправился в путешествие. Закрыв глаза, я сконцентрировался на своей силе, чтобы отследить его передвижения. В моём сознании возникла карта подземелий и особняка Иванова.

Голем быстро прошёл через запутанный подземный лабиринт. Незаметно для всех он пробрался в обесточенное имение Иванова, бесшумно скользя по коридорам и лестницам. Наконец, преодолев последнее препятствие в виде охранников, голем добрался до спальни герцога.

Вскоре раздался оглушительный взрыв, который был слышен даже из нашей усадьбы. Я выглянул в окно и невольно вздрогнул от увиденного. Часть стены, где располагалась спальня герцога, обрушилась, обнажив внутренности комнаты. Из зияющей дыры валил густой дым, поднимаясь к небу чёрным столбом.

– Дядь Кирь, – позвал я, – я забыл спросить… гхм… а что необычного было в той гранате?

Глава 19

Имение герцога Иванова

Город Вадуц, княжество Лихтенштейн

Герцог Иванов, измученный тревогами бессонной ночи, наконец-то приготовился ко сну. Обычно перед сном он выпивал дежурные пятьдесят грамм коньяка, но в последнее время эта доза постоянно увеличивалась, быстро дойдя до ста грамм. А сегодня он и вовсе решил выпить все сто пятьдесят.

Тяжёлое, свинцовое чувство бессилия навалилось на Сергея Никифоровича. Он устало откинулся на подушки, пытаясь найти хоть какое-то подобие комфорта. Вот до чего он докатился! Герцог Иванов, привыкший к роскоши, к власти, к тому, что его желания исполняются по первому щелчку пальцев, теперь сидел в тихой комнате, глотая коньяк, как воду, и проклинал тот день, когда этот выскочка Вавилонский появился в его жизни.

Сто пятьдесят грамм обжигающей жидкости, казалось, ничуть не согревали. Скорее, наоборот – обжигали горло, оставляя после себя горькое послевкусие. А ведь он, Иванов, всегда был ценителем хороших напитков! Предпочитал смаковать, наслаждаться каждым глотком, а не глушить, как какой-то забулдыга!

И всё из-за этого молокососа! Вавилонский-младший… Этот сопляк умудрился перевернуть его тщательно выстроенный, налаженный годами мир с ног на голову!

Со временем гвардейцы Иванова поняли фишку – откуда стрелял противник по их снайперам. Оказывается, в усадьбе Вавилонского были так называемые «ложные стены». Его бойцы обнаружили, что в некоторых частях усадьбы стен, по факту, не было. Там стояли каменные щиты, за которыми располагались снайперы. Они даже попытались их пробить, используя противотанковые ружья с артефактами пробоя. В итоге часть ложных стен была разрушена, но это всё равно не принесло особого вреда самой усадьбе.

Иванов хмурился, вспоминая доклады своих людей. Понятно, что Вавилонский использовал какую-то особую, невероятно прочную артефактную защиту. Но откуда у него такое могло быть? Ведь, насколько знал герцог, даже у самого князя Лихтенштейна не было ничего подобного!

Мысль о том, что этот парень переигрывает его по всем фронтам, вызывала у Иванова настоящую ярость. Но он упрямо не хотел признавать своё поражение.

«Я всё равно его уничтожу, – думал Иванов, сжимая кулаки, – и заберу себе всё, что ему принадлежит!»