Орден Боли. Дан Мора (СИ)

- Так ты всё это время не спал?! – непонятно было, то ли спросила, то ли обвинила она его.

- А ты думала, что Воин будет так спокойно спать, когда кто-то рядом ходит, пускай это и не опасный для него субъект. Ты ведь тоже могла всё что угодно вытворить! – ехидно сказал он.

Он свел её руки и схватил одной рукой, второй провёл по щеке уманки. Она дёрнулась и отвернулась, прикрыла глаза, но всё-таки сбившееся дыхание выдало её с головой.

- Не думал, что тебя возбуждают, такие, как я,- заметил он.

- Это не правда! – огрызнулась Ануш, пытаясь за показной злостью скрыть истинные эмоции.

Танцор рыкнул и схватил её за грудь, вышло больно, всё-таки он не знал с какой силой стоит воздействовать на тело самок Пьюдо Амехда.

- Ты возбуждена, можешь прятать свои чувства дальше, но запах всё равно выдаст тебя. Раз уж ты начала, то и закончи.

- Что? – возмутилась та.

- Раздевайся! – потребовал Танцор, отпуская уманку и мигом поднимаясь на ноги.

- Ещё чего! – вскрикнула она.

- Ты хочешь, чтобы это сделал я?

Ануш поняла, что оказалась в ловушке. Во-первых, они могут друг друга покалечить, пока будут драться, а ни одному из них не хотелось этого. Во-вторых, он просто изорвёт своим когтями всю одежду и тогда в чём ходить по этим коридорам? В одной накидке? Понимая, что сама загнала себя в эту западню, девушка с надменным видом стала снимать одежду.

Иннар стоял спокойно и смотрел за этим процессом даже немного отстранённо, лишь поднял маску и надел на лицо, чтобы восстановить дыхание, всё-таки удушливый воздух кислородной атмосферы мог испортить всё предприятие. Затем стал медленно снимать с себя детали орулака. Да, он совершенно не представлял, что будет делать с уманкой. Всё-таки кости и телосложение у неё намного хрупче, чем у самок яутов, но вместе с тем, она сама этого хотела. Дразнящий запах никуда не уходил, ткач старалась его скрыть по мере того, как на пол летели детали её одежды и его доспехов, но всё-таки окончательно заглушить никак не удавалось.

Она старалась не смотреть на тант’ера, но время от времени всё-таки кидала взгляды, однако практически сразу опускала глаза. В конце концов, когда она осталась обнажена, яут налетел на неё и прислонил лицом к стене. Спиной Ануш ощущала обнажённую влажную кожу, что заставило вздрогнуть. Послышалось шипение дыхательных трубок, затем к ногам упала маска.

Иннар убрал её волосы от ключицы и осторожно укусил. Острые зубы всё-таки вспороли кожу, но не вызвали столько боли, сколько удовольствия. Ткач закусила губу и протяжно застонала, схватилась за его валары и выгнулась назад. Вдоль спины пробежала толпа мурашек, вызывая приятные щекочущие покалывания. Яут вылизал солёные капли красного твея уманки и довольно заурчал. Он знал, что именно эта полоска кожи – переход от шеи к плечу, – очень чувствительна для подобного рода стимуляций. По крайней мере, яутки в Сезон сразу становились расслаблены, но видимо, в этом плане самки Пьюдо Амехда были более чем схожи с представительницами расы науду.

Не смотря на то, что Ануш загнала свою гордость куда подальше, девушка всё ещё не могла полностью расслабиться. Танцор даже покачал головой, когда в голове проскользнула ехидная мысль: «Как два девственника!»

Танцор провёл рукой от бедра вверх и сжал грудь, аккуратно кольнув сосок. Девушка дернулась и тихо ойкнула, снова последовал укус, уже более жестокий. Ткач сильно выдохнула и закрыла глаза. Значит, ей нравилась смесь боли и удовольствия, что несказанно обрадовало охотника.

Девушка ощущала, что ей в ягодицы упиралась его плоть, ей стало немного не по себе, всё-таки неизвестно, как он поведёт себя с ней. Но пришлось морально настраиваться на то, что от разрывов и дикой боли не отвертишься, там потом можно будет принять регенерирующий препарат. Он вдруг сильно схватил её за волосы и развернул к себе. Ткач заглянула в эти жёлтые глаза и услышала голос Воина в голове: «Если бы я хотел причинить тебе боль. Я бы это сделал».

Он наклонился, жвала прошлись по шее, заставляя девушку вздрогнуть, видимо, именно здесь было самое чувствительно место у этой самки. Язык скользнул по коже. Ощущалось учащённое биение сердца, жилка трепетала под кожей, выдавая самку с головой. Такая уязвимая и беззащитная сейчас, впейся он ей в шею и та умрёт от потери крови. Длинный раздвоенный язык поднялся к мочке уха. Ануш засмеялась, было щекотно, и снова толпа мурашек прошлась по всему телу, оставляя после себя приятное покалывание.