Орден Единства. Мастер кинжалов

Цунэ сел рядом со мной и печально завыл… Этот скорбный вой отозвался в каждом из нас. Я не могла воскрешать мёртвых… А вероятность того, что Кана выжила, была предельна мала. Это невероятно тяжело — терять дорогого тебе человека. Кана была и моей подругой тоже. Она пожертвовала своей жизнью ради меня, и теперь я чувствовала себя бесконечно виноватой. Но больше всего я переживала за Ламиата; он был подавлен и опустошён.

Месяц, который мы затратили на поиски Каны, тянулся очень долго. Но вскоре мы продолжили путь и направились на север, чтобы отыскать Северный плющ. Холод пронизывал до костей! Для меня мороз, снег и ветер были самыми ужасными погодными условиями. Приходилось неуклюже шагать по сугробам, постоянно проваливаясь в них почти по пояс. Но Ламиат подхватил меня на руки и нёс всю оставшуюся дорогу. Я чувствовала себя ужасно смущённо и неудобно. Даже сейчас я доставляла неудобства своим друзьям. Ближе к вечеру мы оказались в Северной деревне, которую охватили тёмный звёздный вечер, бесконечная пурга и одиночество. Деревушка, окружённая редкими высокими и массивными ёлками, выглядела мрачной и отдалённой от цивилизации. Однако все домики пыхтели от пара печей, и местные жители пригласили нас войти в дома.

На следующее утро дочь местного старшины решилась сопроводить нас к Северному плющу, потому как она знала его точное местоположение и все хитрости добычи этого непростого растения. Девочке на вид было лет шестнадцать, но вела она себя почти как взрослая. Не учитывая, конечно, её поведение, когда рядом был Ламиат. С первого взгляда она стала смотреть на него лукаво и странно улыбаться. Пока мы шли к плющу, она постоянно тёрлась об руку Лама и улыбалась ему, что-то рассказывая или расспрашивая. Очень она не нравилась мне… Очевидно, что он понравился дочери старшины. И мне приходилось ревновать Ламиата вместо Каны. Да и если бы Кана была с нами сейчас, девчонка бы и близко не подошла к нему! Ну что ж, надеюсь, у Ламиата голова на плечах имеется, а в ней есть мозг.

Северный плющ охраняла стая северных белых волков, которые здесь считались священными животными, поэтому их убийство было исключено. Дочь старейшины достала из внутреннего кармана своей шубки флейту и начала играть какую-то убаюкивающую мелодию, подходя всё ближе и ближе к ним. Мы быстро сориентировались и медленно подкрасились к плющу. Волки мирно спали вокруг нас, а когда растение было сорвано, мы вышли из окружения волков обратно к нашей сопровождающей. У неё явно был талант игры на флейте, но это ещё не означало, что она лучше Каны! Всю оставшуюся дорогу мы молчали, кроме этой девочки… Она никак не затыкалась и что-то ворковала Ламиату, но по его равнодушному и твёрдому взгляду было понятно, что она ему вовсе не интересна. Поэтому я гордо шагала чуть поодаль него.

В деревне нам были очень рады. Мы представились как бродячие друзья-путешественники, поэтому нам даже вручили подарки: тёплые дублёнки, рукавицы и вязаные хомуты. Мы решили утром направиться обратно в деревню «Шалфей», домой к Фириллу, где сможем хорошо отдохнуть, набраться сил и спокойно обсудить дальнейший план действий. Оставшийся день мы проводили в Северной деревне, знакомясь с её бытом и развлечениями. Средствами передвижения здешнего народа были сани с упряжкой из оленей или волкопсов, на которых с удовольствием прокатились Кэнор и Алекса. Фирилл помог мужчинам наколоть дрова и сложить их в дровяник, на Ламиата сразу напрыгнула малышня, как и на нашего чёрного диковинного Лиса, поэтому им пришлось развлекаться с детьми. Они облепили их ноги, обкидывали снежками, а кто-то старался укусить Ламиата за пальцы. Это вызывало у всех заливистый смех, и, кажется, у Ламиата тоже. Он смог отвлечься от мыслей о Кане. Ламиат стал бы хорошим отцом…

Я решила помочь женщинам с приготовлением пищи и заодно ознакомиться с их кухней. Народ севера не был богат разнообразием продовольствия: мясо, овощи и крупы, обмененные на другой товар в южной части Ариэтаса, кедровое варенье и коренья различных растений, которые добывают из-под земли даже во время сильных морозов. В нарезку пошли морковь, лук, картошка, тыква и мясо северного оленя. В котелке дымился ароматный супчик, от которого исходил запах леса. Наверное, Фирилл впервые за это время не занимался приготовлением пищи, но это даже было к лучшему: ему давно нужно было отвлечься и заняться чем-то другим, более мужским.