Орден-I

– Расслабься уже, парень. Я прекрасно понимаю, как вам, воякам и мужланам, некомфортно и тяжело говорить о своих чувствах. Да вы себе даже вопросов таких не задавали никогда. И внимания не обращали, на то, что у вас внутри. Но так вот уж совпало, что моя работа это дело исправить. Зачем? Да затем, Лиам, что в последний раз, когда ты столкнулся с проблемами, ты вместо их решения захотел откинуться от передозировки в самом обоссаном героиновом притоне в мире… А мог и вообще стрельбу в торговом центре устроить, бесноватый ты хер! А теперь на тебе висит судьба грёбаного человечества. Ну, не только на тебе, но суть не меняется. Мне это тоже всё не нравится. У меня дома собака со вчерашнего дня не кормлена. Христом Спасителем тебя умоляю, давай не будем превращать эти встречи в пытку и в десять лет неэффективной терапии с одними и теми же вопросами, чтобы ты уже под конец жизни понял, на что ты обиделся и где тебе ссыкотно. И что папочка тебя недолюбил и так мало говорил, что ты хороший, мало обнимал тебя и от этого ты стал злым и вроде как разлюбил обнимашки. Давай, решим эти вопросы, как взрослые люди. Договорились?

– Договорились, – Лиам словно получил удар в солнечное сплетение.

Ещё немного они помолчали, доктор расправилась с сигаретой и вернулась к Лиаму.

– Ладно. Какое-то время, и я надеюсь, оно будет исчисляться всего лишь в месяцах, нам с тобой нужно будет разгребать твои проблемы вселенского масштаба и выгребать из твоей дурной башки дерьмо, которое ты так старательно туда напихивал всю жизнь. Хоть банку под твоих тараканов заводи уже. Но не переживай – это более чем нормальный процесс и он тебя очень сильно поможет. Хоть тебе сейчас и неловко, как на первом свидании. Мы свой хлеб не зря кушаем, скоро ты поймешь это. Пока запишем, что ты проходишь. И потихоньку разгребёмся со всем… Чёрт, у нас ещё куча времени от сеанса, и нам придется затронуть ещё одну тему, которая покажется тебе не самой приятной. Твои видения.

– Ну чего Вы начинаете, нормально же общались… Нет никаких видений, меня ничего не беспокоит. Я в порядке. Мне всё объяснили, я не псих. Я экстрасенс или типа того. Типа как метеочувствительный. И мне уже сказали: виденья не могут причинить мне вред. Я это понимаю, – спокойный тон Лиама вряд ли смог скрыть скребущийся внутри него страх.

– Да, ты не псих. Но если ты будешь держать всё в себе и подавлять это – ты им станешь. Рано или поздно.

Лиам абстрагировался всё больше, разговор двигался в совсем уж неприятное русло.

– Я не только психолог и врач. Ещё я специализируюсь и в другой области.

– В области неловких разговоров?

– Нет, – снова эта её обворожительная улыбка. – Ещё я могу видеть мир, примерно так же, как и ты. Только в отличие от тебя, я многое знаю и умею. И я могу ответить на всё твои вопросы.

– Вы что, ведьма? – ляпнул Лиам и сразу захотел залепить себе пощечину.

– Нет. Я медиум и могу получать некоторую информацию. Я предпочитаю психотерапию и психиатрию, это ж наука, в конце концов… но свои таланты отрицать глупо. И я тоже об этом не просила, как и ты.

– Откуда можете получать?

– Оттуда же откуда и ты. То есть – понятия не имею. Есть несколько теорий. Неважно. Итак, Лиам. Мальчик из твоих видений. Расскажи о нем. Это ведь самый яркий повод для беспокойства? Верно?

Лиам принял замкнутую позу и сцепил пальцы. Несколько минут он молчал, собираясь с мыслями и пытаясь выдавить из себя первое слово. Мозгоправша права. Нужно начать говорить об этом.

– Хорошо. Моя последняя командировка. Мы зачищали город и продвигались внутрь, к центру. Я занял крышу и прикрывал своих. Позиция была не самая удачная, обзор частично закрыт бортиком крыши. Снял двух стрелков. Всё шло хорошо. Но потом из переулка появился мальчик. Лет двенадцати. Остановился и побежал прямо на колонну. В руках у него была граната. Я не колебался и снял его. Чистый выстрел, в голову. Через пару секунд до меня дошло, что это был ребенок. Вот и всё, – немного сбивчиво рассказал Лиам.

– Ничего себе. Как будто отчёт читаешь с бумажки! Волосы дыбом. Ты ребёнка застрелил, Лиам! Неужели ничего не чувствуешь? – реакция доктора была слишком уж эмоциональной. Видимо специально провоцирует.

– Ничего, – Лиам отвечал спокойно. – Ну как, ничего? Это плохо. Очень плохо. Отвратительно. Не должно было быть там этого ребенка. Но мир таков. Много дерьма происходит. Такова война. Я предпочитаю не думать об этом. Это моя работа. От того как я её делаю, зависят жизни людей, которых я должен прикрывать, у которых есть жёны и дети. Если бы я замешкался, он бы подорвал ребят, или кто-то бы застрелил его. Все равно. Бенисио, мой напарник, как-то сказал мне в подобной беседе: «Лиам у тебя за спиной сорок килограмм амуниции, не носи с собой ещё один груз. Это тебе никак не поможет».

– А что было после? – всё это время психолог умудрялась записывать всё, что он говорил.