Орден надежды

Волков высунулся из окна и запустил “Колобок”в тех, кто прижимал нас сзади. И лишь сейчас я увидел, что нас окружал целый отряд. Все — одаренные. В непонятной темной форме, похожие на бойцов какой-нибудь ЧВК, только без оружия. Наши автомобили поливали градом “Кос”, “Колобков” и “Жар-птиц”. Судя по мощности, не ниже четвертого ранга.

Еще большее дерьмо. А что хуже всего, сверху, с крыш нас еще и поливали свинцовым дождем.

Машина стремительно превращалась в решето. Я ставил “Покровы” один за другим, но нападавших было так много, что они успевали дырявить барьеры быстрее, чем я их ставил. Волков отбивался как мог заклинаниями. На полминуты показалось, что он смог их отогнать, но вскоре все началось с новой силой.

В микроавтобусе происходила какая-то возня. Бестужев и Лиснов отбивались, защищая узника и неодаренных полицейских. Но резервы у всех заканчивались, а я один не могу справиться со всеми.

И тут что-то взорвалось. Огромный разрывной огненный шар ударил аккурат между нашим капотом и задом микроавтобуса. Меня ослепило, я заорал и инстинктивно закрыл глаза. Затем что-то тяжелое и мощное продавило нам крышу, начало сминать. Мир вокруг закрутился, перевернулся вверх тормашками, и пришла боль.

— Аааа! — Я не то выл, не то ревел, осознав, что нас перевернуло, а мне в довершение ко всему придавило ногу.

Волков, не успев залезть обратно, лежал, наполовину высунувшись из окна. Весь в крови. И не шевелился.

Я попытался обновить “Берегиню”, и сквозь ее бледное сияние увидел развороченный микроавтобус, отлетевший на тротуар. Не знаю, чем нас били, но этот кто-то явно был очень высокого ранга. И точно боевик. Я так еще не умел.

Что-то снова вспыхнуло, я зажмурился. Заревел раненым медведем, когда меня снова подкинуло и прокрутило. А затем боль начала уходить, но вместо нее пришли холод и тьма.

Нет, не вырубаться! Только не сейчас!

— Мальчишку брать живым! — донеслось до моего угасающего сознания. — Это тот самый Соколов. Он много знает.

Глава 38

Сознание возвращалось медленно.

Я чувствовал себя отбивной — все тело ломило, какая-то странная ноющая боль сковала все мышцы. Казалось, собственные кости норовили вылезти из меня и рвали волокна тканей. Отвратительно и ужасно неприятно.

Но хуже всего было то, что из-за этого я не мог толком пошевелиться. Мозг был занят только тем, что отдавал всему организму болевые сигналы. Я не был связан — ни руки, ни ноги не чувствовали давления пут. Но в них и не было смысла — в таком состоянии я бы даже не смог и шагу пройти.

— Хррр… Ххх… Ха-тьфу! — Я с трудом сплюнул скопившуюся во рту слюну себе под ноги и открыл глаза.

Картинка никак не хотела фокусироваться. Я понял, что меня куда-то усадили. Вокруг были темные стены, оконных пятен я не видел. Подвал? При попытке пошевелиться левую руку свело, и я заметил, что из нее торчала какая-то гибкая тонкая трубка. С жидкостью. Капельница.

Чем же они меня накачивали?

Я попытался сконцентрироваться, воззвать к силе, но словно орал в пустоту — ничего. Сила была во мне — я это чувствовал, но она не отзывалась. Словно не хватало чего-то важного. И я никак не мог заставить себя сосредоточиться.

— Даже не пытайся, все равно не получится, — усмехнулся кто-то из угла помещения.

Голос был похож на Сарпедонов. В следующий миг он вышел на свет одинокой слабенькой лампочки — все с той же наглой и самодовольной ухмылкой на губах.

— Где…

— Бестужев? — подсказал Хлыщев. — Поверни голову направо — и увидишь.

Я последовал совету. С трудом преодолел спазм одеревеневших мышц шеи и уставился вправо. Видимо, я со стороны выглядел примерно так же, как и Бестужев. Дознавателя тоже посадили под капельницу, только он ко всему прочему был еще и серьезно ранен. Рубашка в крови, штанины разорваны, один ботинок слетел. Бестужев еще не пришел в сознание. Может оно и к лучшему.

— Где остальные? — прохрипел я.

— Лишних мы не брали.

Значит, мертвы. А нас с Бестужевым забрали, вероятно, для допроса. Уже не оставалось никаких сомнений в том, что это была работа Аспиды. Громко, нагло, самоуверенно. Но, черт возьми, успешно.

Сапедон присел передо мной на корточки.

— Интересный ты кадр, Михаил Соколов. Я-то, когда о тебе прослышал, думал, что ты у нас этакий народный герой, а на поверку оказался обычным мальчишкой. Я разочарован.

— Трагедия. Я этого не переживу.

— Огрызаешься, — усмехнулся Хлыщ. — Главное — говорить можешь. А вот силу использовать у тебя не выйдет. Больно уж веселый коктейльчик мы в тебя закачали. Соображать будешь, говорить сможешь. Если очень постараешься, даже получится двинуть рукой или ногой. А вот концентрация у тебя останется нулевая.

— Что это за наркота?

— Что ты, наркотики вне закона! — рассмеялся Сарпедон. — Исключительно легальные лекарства для простолюдинов в нужной пропорции. Мы тоже кое-чему научились у Ордена Надежды.

— Ты же простолюдин, — хрипло ответил я. — Тебе какой прок работать на Аспиду?