Орден не надо

– Ой, а у нашего Валета как поджат! – не успокаивался Кудахин. – Смотрите, Таечка… Валет, подожми хвост… Хвост, говорю, спрячь, чего ты им, как метелкой машешь?… Таечка, а у нас другая беда! Беда, говорю! Надо Валета научить взрывчатку бросать, а то он, паскудник, привык все в дом тащить. Он и сам не бросит, и за другими подберет, точно вам говорю. Вы ж только представьте, что этот негодник домой приволокет!

Но Тая на него не смотрела. В очередной раз Дина испуганно легла и не выполнила задания от страха. И Климов от всей души принялся собаку пинать.

Девчонка, как увидела, кинулась к проводнику и повисла ку него на руке:

– Ты что творишь?! – кричала она. – Ты ее забил совсем!

– Да уйти ты!! – стряхнул со своей руки Белову Климов и накинулся уже на девчонку. – Хватит!! Учить она меня тут будет! Это тебе война! Некогда сопли распускать!

– Так и я тебе говорю, что война! – не струсила Белова и снова пыталась оттащить разъяренного мужика от собаки. – Она у тебя на задание не пойдет, ты понимаешь?!

– Да пошла ты! – резко дернул рукой Климов так, что Тая отлетела и здорово шлепнулась о землю.

– Климов!! Ты совсем охренел?!! – подлетел к нему Ясенцев.

Следом за другом несся и Прутков:

– Тварь ты, Климов! Слышишь?! Тварюга!..Тай, давай руку, поднимайся…

– Прррекррратить!!! – подбежал Сенин. – Что у вас тут за разборки? Немцев не хватает? Решили сами себе глотки перегрызть?! Отставить грызню!!

– Правильно моряки говорят, – ворчливо отряхивается Климов. – Баба на корабле к беде. Понаберут баб, и пляши тут перед ними…

Белова тихонько отошла в сторону и старалась даже на глаза Климову не попадаться. Ворчит, да и черт с ним.

Но Климов не успокаивался. А чтобы остальные не подумали, что он испугался какой-то девки или стал ее слушаться, он еще жестче стал пинать собаку. Та только привычно съежилась и на полусогнутых лапах ползла за своим проводником.

– Слышь, Клим, – тихо подошел Ясенцев и встал как-то слишком близко. – Еще раз Динку пнешь, получишь в репу. Я не шучу. И больше предупреждать не буду.

– А чего ждать-то? – криво усмехнулся Климов. – Я уже пнул. Давай в репу-то. Или трусишь? Трусло!

– Ошалел?! – взвился Ясенцев. – Это я трусло?!!

– А ты громче ори, – фыркнул Климов. – Чтобы сержант на помощь прибежал. Ну? Чего ты?

Ясенцев плюнул под самые ноги Климова, презрительно фыркнул и пошел.

К Климову тут же подошел сержант:

– Климов, расскажи, а чего ты к нам пошел воевать? Ведь ты собак ненавидишь.

– Да какая разница – куда идти. Главное, воевать, – пожал плечом тот и вдруг взвился. – Слышь, сержант, а я что – плохо воюю? Или, может быть, у вас никто собак не бьет? Ты на Данилова глянь – бьет своего Кузьмича, как грушу! Или Кудахин! Листин тоже. Даже Варшов Одера… Нет, Варшов Одера не бьет… ну так он его раньше бил, значит! Сейчас – то пес уже все понимает!

– Ты чего на других киваешь? Данилова приплел. Да Данилов своей дворняге последние свои крохи отдает. Сам не съест, ему отдаст. И Кудахин! Да, Валет получает, когда не слушается. А сколько Кудахин играет с ним, бегает, носится, они ж друзья! Листин – да, есть такое. Но он по делу. А так жалеет собаку. А для тебя собака, как враг какой-то.

– Ладно, сержант. Ты мне в душу не лезь, сам сюда не просился, так получилось.

– Значит так, – махнул рукой Сенин. – Ты, Климов, Дину не тронь. К нам на днях рота Радченко прибывает, я тебя к ним определю. Пехотинцем будешь. А Дину я себе возьму. Хорошая псина, а тебе нельзя с ней – погубишь.

– Определяй… если уж совсем невтерпеж, – поджал губы Климов.

– Невтерпеж. Переведу, – кивнул Сенин и быстро пошел по делам.

Ночью Климов не мог уснуть. Сержант, мать его, разбередил душу…

Вспомнил, как жил перед войной. И ведь все у Климова так хорошо складывалось. И работа любимая, и квартира, и жена красавица… А потом война. Но… тут даже не война виновата… как оказалось.

Помнится, вызвал его директор завода:

– Дмитрий Михалыч, даже не предлагаю садиться. – с порога начал он. – Давай сейчас домой, собирайся, отправлю тебя в Сибирь, нас туда эвакуируют, ты там нас встречать будешь.

– Я … не могу я, Аркадий Ильич, – совсем не обрадовался Климов. – Я письмо направил, с просьбой, чтобы с меня бронь сняли. На войну мне надо. Должно письмо прийти. А здесь пусть мой зам – Топилин Боря. Он умница и красавец, да к тому же, давно меня замещает. Он справится.

– Знаешь, дорогой друг, я тоже письмо отправил, – нервно заявил директор. – Прочитать тебе ответ?

– Вы? Да…

– Все! Иди и собирайся. Прямо сейчас, все. Разговор окончен.

Климов вышел из кабинета. Если уж и сам директор на войну рвался, да его не отпустили, то он сейчас точно Климова не отпустит.

Дома звучала приятная музыка, и слышался заливистый смех жены Валентины.

Они даже не заметили, что он пришел. Все до тошноты банально – муж пришел, а дома жена с любовником…

– Топилин? Боря? – больше всего Климова удивило, что Борис замещал его и в кровати собственной жены.