Орден Святого Бестселлера, или Выйти в тираж

– Ах, Владимир Сергеевич! Бросьте! Не стоит принимать наш разговор близко к сердцу. Вы – человек ироничный, с чувством юмора… Отнеситесь к происходящему как к игре. Помните, у классика: «Что наша жизнь? Игра!» Смею вас заверить – он прав! Классики всегда правы. Сделайте по-моему, послушайтесь умного совета и обретете покой. Игра стоит свеч. Ведь убивая персонажей на страницах книги, вы не мучаетесь угрызениями совести? Так какая разница? Тем более, что дома вы от этих убийств получаете жалкий мизер: ну, известность, ну, деньги… А я предлагаю вам однозначный и надежный выигрыш. Плюс спасение Антона. Вы еще не забыли о мальчике? О настоящем, не выдуманном второпях?

Забудешь с тобой, как же…

И тут, прерывая наш увлекательный диспут, в три глотки:

– Гав!

Ну конечно, старые приятели-раздиратели: Чудик-Юдик, Брыль и Мордач. Пока без свиты-своры. Пришли засвидетельствовать свое почтение. Но остальные псы тоже где-то рядом, можно не сомневаться.

– Это ко мне, – радуясь возможности ненадолго отвлечься, развожу руками и иду к собакам. Чудик-Юдик, умильно насупясь, склоняет голову набок. Брыль ворчит на Червя – не по душе лохматому чау-чау «Кныжковый Хробак», пахнет от него едким, жгучим. Мордач с подозрением осматривается. Слишком много чужих, слишком…

Но я уже рядом.

Ритуал. Валяние, обнимание, облизывание, чесание брюх, натягивание шкуры с задницы на башку. Поздно замечаю, что играю с собаками не один: хохочущий Антон, фигурист-коматозник, вместе с черным терьером валяют друг дружку по траве. Черт! Они же дикие! Вечно голодные! Я – другое дело, а парня псы сейчас – в клочья!

В клочья…

Язык опережает медлительную, не оформившуюся до конца мысль:

– Антон, сдурел?! Порвут!

– Кого? – смеется парень, отпихивая Чудика-Юдика, норовящего обслюнявить жертву. – Меня?! Я с собаками ладить умею. Еще с детства.

А ведь правда – умеет. Иначе бы…

В клочья…

И вновь хитрюга мысль ускользает, оставив горький привкус озарения. Кусты напротив храма взрываются разноголосицей лая, рычания, отчаянных криков. Мгновением позже наружу с треском выпадают Бут-Бутан, Кра-Кра и Носатая Аю! А за ними: клыки, пасти, лапы, шерсть дыбом…

Стая нашла добычу!

– Назад! Фу! Стоять! Не сметь!

Вожак стряхивает Антона. Срывается с места, опережая мой наивный, нелепый вопль. «Министры» лишь на полпрыжка отстают от владыки. Три зверя проносятся мимо, обдав пылью и жаркой волной воздуха. Минуя испуганных подростков, врезаются в стаю. Клыки против клыков, власть против голода. Кто посмел рыкнуть на Чудика-Юдика?! Какая шавка оскалилась на Мордача?! Бей мятежников! Секунда, другая, и все кончено. Никто никого не грызет, обед отменяется: не тех выследили, болонки пустоголовые! Понимать надо…

Возвращается троица лидеров медленно, нога за ногу, едва не лопаясь от собственного достоинства и чувства выполненного долга.

– Бут-Бутан? Как ты тут оказался?

Вопрос, приличествующий идиоту. Вот сейчас он ухмыльнется, пожмет плечами и ответит с безразличной, до боли знакомой интонацией: «Стреляли!» Тогда у меня точно крыша набекрень съедет.

– Спасали…

– Кого? Кого спасали?!

– Тебя…

– Зачем?!

– Молодцы! – вмешивается Книжный Червь, лучась от счастья. – Хорошие герои! Снегирь, браво! Спасайте родителя, детки, воистину спасайте, не ведая, что творите… Взять их!

Наконец-то лучникам нашлась привычная, понятная работа: хватать, держать и не пущать. Что и было сделано с завидной сноровкой.

– Решайтесь, рыцарь. Достаточно убить одного, главного. Остальных и пальцем не тронут. Чем вам будет удобнее? Ножом? Слишком близко? Тогда копьем?! У меня в перстне есть яд. Превосходный яд: без боли, без мучений. Очень быстро. Или, хотите, повесим? Главное, чтобы вы вышибли опору из-под ног. Ну же! Пустяк, мелочь, и все отправляются домой жить-поживать: Антон – к любящей бабушке, вы – к тиражам и поклонникам, я остаюсь здесь, вполне удовлетворенный…

Стою столбом. Вавилонским Столбом, за миг до падения.

Беззвучно шевелятся губы Червя.

Тихо вокруг.

Хоть бы закричал кто…

* * *