Орден Ультрамаринов: Хроники Уриэля Вентриса

Уриил услышал лязг обрушившейся стены питейной и вдавил рычаг активатора на рукояти меча. Клинок наполнился треском заструившейся по нему энергии, и капитан ощутил, как сила оружия передается его руке. Бескожие повернулись к ним — от бара солдат и космодесантников отделяли целых шесть чудовищных тварей.

Рядом застыл Пазаний, прижимая к боку болтер.

— Каков план? — спросил сержант.

— Ты должен возглавить солдат, — сказал Уриил. — Защищайте гражданских.

— А ты куда?

— Внутрь, — ответил капитан. — Сдается мне, что там мы найдем ответы.

— Опять ты за свое, — проворчал Пазаний, наблюдая за тем, как от основной группы отделяется тварь с длинными клыками и раздутым поблескивающим брюхом, которое непрестанно шевелилось. — Вечно ты со своими предчувствиями.

Залп лазерного огня обрушился на приближающее существо, и то взвыло от боли. Шипящий текучий свет пролился из продырявленных конечностей и живота.

— Действуй, — приказал Уриил, хлопнув ладонью по наплечнику друга. — Веди этих людей.

Пазаний кивнул и подбежал к облаченным в красную униформу солдатам, наступавшим на врага с непрерывно полыхающими лазганами. Одна отдельно взятая винтовка была весьма скверным оружием, но когда их становилось много, они становились серьезной силой, и лишь глупец мог недооценить возможности массированного залпа.

Бескожие отвлеклись от бездумного уничтожения посетителей бара и завыли от боли, внезапно охваченные странным светом. Сияние, вытекавшее из их ран, теперь окутывало их тела, словно собственные амбиции монстров вступили в противоречие с тем, ради чего их сюда пригнали.

Предводитель бескожих практически полностью протиснулся внутрь заведения, и Уриил устремился к нему, предоставив Пазанию руководить Фалькатами в этой битве. Его товарищ умел поднять боевой дух Астартес, что и говорить о людях, воодушевленных уже тем, что их возглавляет один из лучших воинов Ультрамаринов.

И если им суждено пережить эту ночь, они будут весь отпущенный им срок вспоминать об этом.

Уриил бегом обогнул начинающуюся схватку, направляясь прямо к охваченному безумной яростью вожаку. Гигант скрылся почти целиком. Из бара доносились крики и грохот выстрелов.

Внешние стены строения скрежетали и местами начинали проседать; в скором времени вся конструкция должна была рухнуть. Если капитан собирался что-то изменить, действовать надо было быстро.

Наконец предводитель бескожих оказался внутри, а Уриил перемахнул через груду кирпичей возле стены, где одна из бронированных пластин немного отходила в сторону.

Даже без доспехов капитан был огромен и едва сумел протиснуться в проем, чувствуя, как рвется его одежда. Втянув голову в плечи, космодесантник принюхался, и в ноздри ему ударили запахи бара: прогорклого пота, сырого мяса и крепкой выпивки, но в первую очередь — страха.

Вожак, огромный, словно башня, возвышался на противоположном конце зала — чудовищный, играющий могучими мышцами. Что бы ни случилось с ним в горах, но оно сделало его еще более жутким, чем Уриил мог себе представить. Однако при всей переполнявшей предводителя безумной мощи капитан видел в нем и человеческое: молодую кожу, гнев, страх.

Космодесантник знал, что в груди этого монстра живут все те чувства, которые делают человека человеком, и что они даже являют собой квинтэссенцию этих чувств. Но какие бы демоны ни овладели бескожим и ни заставили его совершать убийства, их мощь была слишком велика, чтобы кто-то мог с ней совладать.

Прямо перед вожаком стояла облаченная в белую робу женщина, и лицо ее воплощало полнейшую безмятежность, резко контрастировавшую с тем ужасом, который читался на лицах остальных людей в зале. Память Уриила услужливо подсказала ее имя: Мезира Бардгил, псайкер-правдоискатель на службе губернатора Барбадена.

В следующее мгновение космодесантник узнал еще одно лицо — оно принадлежало инфорсеру Дарону Нисато, а человек, стоявший рядом, определенно был не кем иным, как Паскалем Блезом. Оба мужчины силились дотянуться до Мезиры, но капитан понимал, что им уже не успеть.

— Сюда! — закричал он, и его голос легко перекрыл грохот разрушений. Звенело бьющееся стекло, трещали доски, скрежетал металл, но каждое лицо в зале вдруг повернулось к космодесантнику.

Предводитель бескожих тоже поднял на него глаза, в которых пылала горючая смесь гнева и ненависти. Свет, переполнявший его тело, стекал с его клыков, подобно каплям расплавленного золота, и на какую-то секунду Уриилом овладела жалость к этому существу. Где-то в глубине своего естества вожак все еще оставался прежним, но чужеродное влияние вынуждало его убивать.

Космодесантник спрыгнул на пол бара, и перепуганные посетители попятились от него почти так же, как и от чудовища в дверях. На лице же предводителя отразилось смятение, словно гигант вел какую-то войну в собственной душе.

Эта заминка дала Дарону Нисато столь необходимое ему время, чтобы схватить Мезиру и оттащить прочь от громадного монстра. Ее вскрик разорвал оцепенение, овладевшее вожаком, и тот снова протянул к ней когтистую лапу.