Орден Ультрамаринов: Омнибус

Капитан Оуэн Мартен осторожно направил свою охромевшую «Фурию» к «Карлосу Винсенту» и медленно увеличил скорость. Металлический скрежет и вибрация заставили его болезненно поморщиться.

Путь домой будет долгим.

Глава 4

Неизвестный художник использовал в качестве полотна целый зал. Мозаичные картины невиданных размеров покрывали все стены, потолок и даже пол. Мастерство художника было исключительным: разноцветные стекла, из которых состояли панно, не превышали размера ногтя большого пальца. Помещение оказалось больше даже Часовни Героев на Макрейдже. От масштаба работы захватывало дух — палата тянулась на целых две сотни метров, а цилиндрический свод возвышался на тридцать метров.

Ультрамарины в благоговейном молчании обошли зал. Неприятные впечатления, посетившие гостей при созерцании архитектуры Эребуса, померкли перед величественной красотой мозаичных картин. Перед Космодесантниками вставали пасторальные пейзажи, изображавшие девственную природу во всей её первобытной красе, краски сохранили живость и яркость, а мастерство художника позволило передать даже мельчайшие детали. Горные вершины вздымались над сверкающей лазурью моря, переливчатая зелень лугов пестрела фигурками диких животных.

Уриэль протянул руку и дотронулся до мозаики, почти ожидая, что пальцы проникнут сквозь стекло и почувствуют лёгкий морской бриз, скользящий по белым гребешкам волн и овевающий неприступные свинцово-серые скалы. На вершине горы он рассмотрел величавую крепость с мраморными колоннами и золотыми куполами. Сердце сжалось от тоски — это была Крепость Геры, изображённая в таких мельчайших подробностях, что Уриэль почти ощутил вкус солёных морских брызг и запах трав в высокогорных лугах Макрейджа.

Созерцание мозаики подействовало и на Пазаниуса, и на Леаркуса. Лица обоих сержантов осветились радостными улыбками. Уриэль поднял взгляд к потолку и увидел сценку, изображающую группу охотников, скачущих верхом. Все они были одеты в голубые хитоны свободного покроя. Такие одежды в глубокой древности носили мужчины и женщины Макрейджа.

Во главе кавалькады скакал настоящий гигант с золотыми кудрями и алебастровой кожей. Его лицо дышало любовью и силой, в руках он держал копьё и овальный щит. Уриэль замер, поражённый нахлынувшими чувствами. Он узнал Робаута Жиллимана. Много раз капитан Ультрамаринов всматривался в бледное и безжизненное лицо примарха в Храме Исправления, где его неподвижное тело содержалось в специальном стазис-саркофаге. Но это изображение живого и полного сил героя вызвало острое сожаление о том, что он ушёл из жизни. До сих пор Уриэль мало прислушивался к утверждениям о медленном заживлении ран примарха и почти не верил, что в один из дней Робаут восстанет из гробницы. Однако при виде этого портрета он мог понять людей, веривших в то, что могучий воин сможет вернуться из небытия.

Другие картины повествовали о битвах давно минувших времён, когда герои стояли вровень с горами и сила их могла потрясти землю. Здесь Робаут Жиллиман, грозный и величественный, сражался с силами зла. В тени за его спиной изображался почти невидимый избранник злых сил, готовый нанести предательский удар. Затем взгляд Уриэля остановился на сценке спасения жизни Жиллимана. Мастерски выполненный из осколков сапфира и голубого стекла, солдат вонзает штык в живот противника; из глубокой раны бьют струи крови, выложенные рубинами и гранатами.

Следующий сюжет также изображал Робаута Жиллимана. Преклонив колено, он клялся в братской верности воинам Тарсис Ультра. Выражение скромности и смирения на лице могучего примарха напомнило Ультрамарину о долге защищать мирный труд людей.

Все стены огромного помещения украшали картины несравненной красоты и величия, но Уриэль заставил себя оторваться от созерцания фантастической мозаики. Пазаниус и Леаркус стояли поодаль, также ошеломлённые гениальным произведением.

— Это… — начал Леаркус, но умолк, не в силах подобрать слова для описания шедевра.

— Я понимаю, — кивнул Уриэль. — Мне приходилось читать о мозаиках Тарсис Ультра, но я даже представить себе не мог, насколько они грандиозны.

Послышался звук шагов, и очарование было нарушено. Величественные образы с мозаичных картин превратились в обычные кусочки стекла. Уриэль повернулся к вошедшим. Обер-фабрикатор Монтант сменил роскошный костюм на более практичную одежду. Его сопровождали члены военного совета, старшие офицеры, писцы, ординарцы и адъютанты. Процессия вышла в центр зала, где вокруг длинного стола стояло несколько мраморных скамей. На столе были расставлены глиняные кувшины с подогретым вином и деревянные блюда со свежими фруктами. Уриэль сел за стол и стал рассматривать своих коллег-военных.