Орден Ультрамаринов: Омнибус

Дредноут уставился на него, и за обзорной щелью саркофага сверкнули глаза.

— Его бы заставили гореть.

— Ты считаешь, что Дамнос в любом случае потерян?

— Не важно, что я считаю. Я служу ордену. На этом поле боя, в этой войне я служу капитану Сикарию. То, во что я верю или что я знаю, сейчас несущественно — истинно важен лишь долг.

— Но я не достоин такой чести, — признался Праксор. — Я не могу осознать весь замысел капитана, и наши цели в этом мире сомнительны для меня.

— В чем именно ты сомневаешься, брат?

Праксор помедлил, тщательно подбирая слова.

— Эти люди сломлены. Да, они граждане Империума, но они этого не заслужили. Трудно спасать людей, которые даже сами себе не хотят помочь.

— Ты считаешь, что они не способны на борьбу? Что они лишены отваги?

— Да, именно это я и вижу.

Агриппен на мгновение задумался, а затем ответил:

— Скажи мне, брат: считаешь ли ты себя в каких-либо аспектах выше этих людей?

— В любых, — решительно сказал Праксор.

— Тогда ответь, разве не является долгом великих вдохновлять тех, кто ниже их, давать им возможность возвыситься и обрести свою долю величия?

Такого Праксор не ожидал. Логику дредноута трудно было оспорить, поэтому он даже не стал пытаться. Наоборот, он покорно склонил голову.

— Конечно, так и есть.

— А может, что-то большее? — давил Агриппен, поскольку стыд Праксора, очевидно, крылся не только в отказе жителям Дамноса в праве на жизнь и защиту.

Сержант поднял голову.

— Я думал, что ты здесь для того, чтобы насаждать интересы Агеммана и закреплять превосходство Первой роты, подтачивая позиции Сикария. То были недостойные мысли.

Агриппен ответил:

— Твоя вера, как и вера каждого из нас, проходит испытание. Она должна оставаться сильной. — В грохочущем голосе не было даже намека на упрек. — Что же касается Агеммана, то могу сказать, что слишком уж сильно все раздувают это мнимое соперничество. Я верю в мудрость и лидерское чутье нашего лорда Калгара. Знаешь почему?

Праксор не проронил ни слова, поэтому дредноут продолжил:

— Потому что я своими глазами видел его отвагу и слышал его слова. Победа или смерть — вот что ожидает нас на Дамносе. И я не боюсь этого. Меня это не беспокоит, ибо так должно быть. Таков наш долг. Это то, что делает нас Ангелами Императора. Он защитит нас и дарует Сикарию мудрость и знание, чтобы вести нас.

Праксор вновь склонил голову перед благородным воителем, что удостоил сержанта чести разделить его вековую мудрость.

— Victoris Ultra, Почтенный.

— Victoris Ultra.

Загудели сервоприводы, пришли в движение шестерни — Агриппен сошел с каменной насыпи и отправился на поиски Ультрация, оставив Праксора наедине со своими мыслями и своим долгом.

— Что ты видишь, брат-сержант? — спросил несколькими мгновениями позже Сикарий. Венацион с ним уже закончил, и теперь капитан пришел за рапортом.

Праксор посмотрел через магнокль на далекие вражеские построения, но туман по-прежнему оставался плотным. Враг уже достиг границ Аркона-сити и явно вскоре перейдет их, как только получит приказ.

— Они ждут. — Вопреки мерзкой погоде Праксор мог видеть колоссальные, стоящие вплотную друг к другу фаланги. Их абсолютная неподвижность казалась неестественной. Своими ликами скелетов и пламенеющими глазами они напоминали сержанту призраков. — Будем нападать?

Сикарий покачал головой, игнорируя протянутый ему прибор. Дацеус стоял возле него, держа в руках боевой шлем капитана.

— Мы отступим.

— Мы снова побежим? — недоуменно спросил Праксор.

— Космодесантник никогда не бежит, брат-сержант, — встрял Дацеус. Его бионический глаз, казалось, вот-вот вспыхнет от возмущения. — Встретив серьезного противника, он не тратит силы попусту. Вместо этого он находит способ взять инициативу в свои руки.

— Нужно склонить чашу весов в нашу сторону, сержант Манориан, — провозгласил Сикарий. — У любого воина много оружия в арсенале. Это, — вскинул он плазменный пистолет, — и это, — капитан коснулся рукоятки покоившегося в ножнах Клинка Бури, а затем жестом обвел лежащие окрест земли: — Но он также должен использовать свой разум и обратить само поле боя в свое оружие.

Сикарий выдержал паузу, вглядываясь в туман.

— Насколько они близко, брат?

— Два километра. Все еще статичны. Мой лорд, чего они ждут?

— Чего ждут? — произнес Сикарий, и улыбка заиграла на его губах, а глаза сощурились. — Своего повелителя, того, кто несет в себе силу.

Сикарий был прав. Праксор еще раз посмотрел в магнокль и увидел лорда некронов, того, кто предводительствовал всей этой армией. Он только что показался из-за спин своего легиона — кошмарное древнее создание, чье тело было изготовлено из сверкающего золота, а убранство потускнело за много веков.

— Думаю, что покою пришел конец. — Он передал прибор капитану, и на этот раз Сикарий взял его.

— Похоже на то. Скажи мне, брат Манориан, ты слышал о битве при Фермапилоне?

— Я знаю легенду, относящуюся еще ко временам королей Терры.

— Говори.