Орден Ультрамаринов: Омнибус

Когда капитан закричал, дурное предчувствие охватило Праксора. Он бросился туда, где развернулась дуэль, как и Львы, но предупреждающий жест Сикария заставил ветеранов остановиться.

С каждым ударом повелитель некронов набирал скорость, раскручивая свою кошмарную косу. Со змеиным проворством оружие разрезало наплечник Сикария. Тот же устремился вперед, схватив меч двумя руками и вложив всю силу в удар, пришедшийся на руку некрона. Только некрона это не остановило, и его крик боли превратился в смех.

В ярости Сикарий бросился на Не-мертвого, и разящий Клинок Бури в его руках словно стал воплощением бурлящего гнева капитана. Под ударами Не-мертвый отступил на шаг, и капитан почувствовал, что чаша весов постепенно склоняется в его пользу…

…пока вспышка энергии, сорвавшейся с раскрытой ладони некрона, не перегрузила визор шлема, ослепив Сикария. Изумрудный обжигающий свет заполонил мир капитана. Он отпрянул, расцепляя крепления и срывая шлем с головы. Сморгнув блики в глазах, Сикарий отразил расплывчатый выпад врага. С громким звоном нисходящий удар обрушился на его меч, вынуждая опуститься на одно колено.

Зрение еще только возвращалось к капитану. Он выхватил плазменный пистолет из кобуры и выстрелил. Заряд попал Не-мертвому под подбородок, вывернув вверх голову некрона и испарив часть его челюсти. Отброшенный силой залпа, повелитель ослабил давление на косу, и Сикарий смог подняться на ноги.

Вот оно!

Ультрамарин уже был готов разрубить Клинком Бури бесплотный череп Не-мертвого, когда что-то врезалось ему в бок, и он замер.

Боль тысячами раскаленных игл пронзила тело капитана. Не веря случившемуся, Сикарий опустил глаза на лезвие косы, прошедшее сквозь доспех, и холод охватил его. Вокруг словно воцарилась невесомость, и он понял, что его оторвало от земли. Пальцы отказались подчиняться, и Клинок Бури выскользнул из руки, со звоном упав на землю рядом с отброшенным шлемом. Кровь хлынула в рот, словно медью обдав распухший язык, и капитан сплюнул ее прямо на золотой панцирь Не-мертвого.

Когда лезвие вошло еще глубже в плоть, геновоин издал преисполненный страдания вопль. Не-мертвый бесстрастно взирал на это.

— Я — рок, — проскрежетал он, а затем крики остальных людей заняли его внимание. Воины в кобальтово-синих доспехах уже шли за ним.

Небрежно сброшенный с косы, словно мусор, Сикарий рухнул на землю и замер. Мгновенно Львы окружили его, а телохранители лорда некронов собрались вокруг своего повелителя.

— Нет! — Крик непокорности сорвался с губ Праксора. Он повел Щитоносцев в атаку на некронских элитов, безо всякой жалости разрывая их на куски и прокладывая путь к своему командиру. Но все было бесполезно. Он потерял Сикария среди массы тел, но зрелище падающего возле шлема меча капитана навсегда отпечаталось в его разуме.

Он видел знамя, вопреки всему удерживаемое Вандием, а рядом с ним был брат Маликан. Дацеус и Гай Прабиан вели воинов. Они несколькими ударами сразили двух стражников, а затем разрубили их на части. Величественные, словно статуи, он возвышались над телом Сикария, не позволяя никому приблизиться. Венацион склонился над ним, совершая ритуалы помощи. Но сердцем Праксор знал, что уже поздно. Сикарий умер.

Глава двадцать седьмая

К тому моменту, как Ультрамарины покинули горы и добрались до границ Холмов Танатоса, Тигурий уже более-менее оклемался. Поддерживаемый силой собственной воли, он выпрямился и шел безо всякой помощи, хоть и опираясь на свой жезл.

Эвакуация из гор проходила в тишине. Ведомых Сципионом и его Громовержцами Ультрамаринов подгоняло гнетущее чувство горечи вперемешку с неотложностью. Над их капитаном нависла более чем серьезная опасность, но, пока не восстановится связь, они были бессильны что-либо с этим сделать.

— Проверь еще раз, — сказал Сципион, когда ледяные высокогорья остались позади, уступив место раскинувшейся до горизонта пустынной тундре. Вечные метели властвовали здесь, гоняемые лютыми арктическими ветрами из одного региона в другой. Погода все еще мешала связи с их далекими братьями.

Браккий лишь покачал головой.

Они двинулись дальше. Сципион бросил взгляд на Джинн. Двое уцелевших партизан несли ее на самодельных носилках. Прочие погибли, навеки остались на том плато, где камень и снег схоронят их тела. Сципион сверился с расстоянием до плато на своем тактическом дисплее. Еще несколько километров — и можно будет подрывать заряды, что сровняют с землей артиллерийскую батарею некронов.