Орден Возрожденный

– И это еще разумные. А ведь на поверхность постоянно выползают какие-то твари, которые в канализации заводятся. Жрут, кого поймают. Вы вот видели человека, которому сжевали пол-тела? Я видел. А дроид-экскаватор знаете? Думаю, да… а знаете, что он творит, если у него программа сбита, и что остается от тех, кто ему под ковш попался? Я вот знаю. Тошнило дня три, как посмотрел.

– К чему все это? – Элея, видно, представила себе в деталях все картины.

– А к тому, что я здесь с восьми лет живу. Как думаете, я после этого какой-то Темной стороны могу бояться?

– Темная сторона – не "какая-то", – машинально возразил Ард. – А впрочем, речь не об этом. О сущности Тьмы я тебе потом расскажу… когда будешь учиться.

– Кто сказал, что буду? Вы ж не станете торчать на Корусканте, меня наставляя.

– Не станем, – подтвердила Элея. – Обучение предполагает путешествия.

– А у меня два десятка малолеток, которые одни пропадут, – отрезал я. – Да их Клерт в первую же неделю отловит и вытворит, что захочется.

– Истинному ситху не мешают жизни других, – начал было Ард, но я ехидно перебил:

– Я что, ситх? Хоть истинный, хоть какой… я сейчас даже не ученик. Так что могу себе позволить, что хочу.

Рассуждение слабое, согласен. Но найти достойное возражение на него непросто. Ард с Элеей не нашли.

А я, не давая опомниться, заявил:

– Так что, если не хотите лишиться единственного кандидата на роль ученика…

– С чего ты взял, что ты – единственный? – вмешалась Элея.

– С того, что я веду себя нагло до невозможности, – правдиво ответил я. – Чуть ли не хамлю. Если бы у вас были еще варианты, то меня бы вы давно треснули молнией (слышал, можете), или придушили. И пошли бы себе к другому… тем более, что "истинному ситху не мешают жизни других".

Судя по тому, как они переглянулись, я был прав.

– Что ты хочешь? – вопросил Ард.

– У вас денег достаточно?

– Ну, смотря, что ты имеешь в виду…

Я назвал сумму и пояснил – на нее здесь неделю можно жить без забот. Ард кивнул:

– Мы можем и вдвое больше в неделю выдать. Хочешь оставить деньги своим ребятам?

– Роуну, – поправил я. – Это старый офицер, он за ними присмотрит. Только вот много наличных не припрячешь…

– Да не проблема, – махнул рукой Ард. – Пойдем в банк, заведем счет, скажем на него еженедельно перечислять некую сумму. Карточку отдашь своему… Роуну, так? Он и будет получать. Только не говори, что тут терминалов нет.

– Есть, – кивнул я. – И их даже никто не трогает, тех кто пользуется ими – тоже. А то приедет охрана банка и всем навешает. Но есть еще одна вещь… Клерт. Это такая местная скотина…

Что из себя представляет Клерт, ситхи уяснили очень быстро. И правильно поняли, что мне нужно – напугать его так, чтобы он и не подумал малышам отплатить.

Чем мы и занялись.
Вообще-то, логово Клерта охраняли. Но парни у входа даже пискнуть не успели – Ард повел рукой, и они повалились на тераклитовые плиты.
Я старался сохранять физиономию каменной, но удалось это с трудом. Да, впечатляет… у меня такое получилось раза два, когда уж очень напугался – от патруля прятался. Да и то не уверен, что это я сумел, а не патрульные прохлопали.
Внутри все прошло так же – парни Клерта смотрят на нас, Ард машет рукой, и все вырубаются. Хотя, похоже, забраку это тоже тяжело дается – сразу шесть человек уложить.
На второй этаж вела довольно прочная лестница – явно никто не хотел с гнилой падать. Но уж точно не сами сооружали; дали в зубы какому-нибудь умельцу, он сделал.
Клерт – здоровый белобрысый парень – отдыхал. Под одеялом, с какой-то девицей. Я ее не знал; впрочем, они все равно каждую неделю меняются.

– Клерт, вставай! – рявкнул я.

Он дернулся, подскочил на кровати. Увидел меня, и сонное обалдение сменилось свирепостью. Хоть я его тогда и знатно придушил, но спускать такую наглость он явно не собирался.

– Юэн, я тебя щас… – прорычал он, слезая с кровати и явно намереваясь дать мне в ухо.

Вспыхнули алые лучи.

Клерт застыл, ошарашенно глядя на световые клинки – Ардов едва ли не касался его горла; Элея направила меч ниже… значительно ниже.

Девчонка, тоже проснувшаяся, разобрала, в чем дело и открыла рот, чтобы завизжать.

– И не думай, – бросил я, и она послушалась. Только сжалась на краю кровати, явно надеясь, что мы сгинем.