Ордер на смерть

— Валечка, ты? А я — не падай! — знаешь, где сейчас? Нипочем не угадаешь!.. В нашей с Левой новой квартирке! Ага… Что?.. Да так, прикупили по случаю. Теперь, в общем, у нас тоже, как и у тебя с Гариком, будет целых три семейных гнездышка. Спасибо! Слушай, подруга, как насчет отметить это дело в «Пекине»? Кто будет? Ну… Я Инге еще позвоню, Маргарите. О’кей?..

Лев Леонидович расстегнул пуговицу на рубашке и приспустил, ослабил немного галстук — в Москве такая жара, а он в деловом костюме мотаться должен! А что поделаешь — обычный рабочий день: он же не лох какой-нибудь, чтобы с клиентами в футболке общаться… Достал из портфеля бутылочку минералки, отвинтил пробку, хлебнул. Потом извлек из кармана платок и смахнул капельки пота с красного от духоты лица.

Лариса продолжала щебетать, смеяться в трубку — еще и закурила:

— Алё, Марго?.. Ну как, придешь?.. Леве привет? Да, передам. Ну, представляешь, полный отпад — я в ванне была, а он заходит, ты его знаешь, говорит так, между делом: «Ларка, ругаться не будешь? Я тут кучу денег потратил…» Ну, балдеж! А потом вздохнул и лукаво так посмотрел — и выяснилось, что сейчас поедем новую квартиру смотреть. Фантастика, правда? Вот по этому поводу и приглашаем вас с Сережкой… Короче, подруга, не томи, — будешь или нет?.. Ясно. Ну, до встречи…

Она вернула наконец мобильный телефон мужу и поцеловала его в щеку:

— Ты, Левушка, у меня самый-самый!.. Марго с Валькой обзавидовались, а Инга так вообще на жопу села. Она в отрубе полном — счастливая ты, говорит, Ларка, такой мужик у тебя!

Солдатов довольно ухмыльнулся, потом посмотрел на часы:

— У-у, Ларка, пора по коням… Ты дуй домой, я доброшу, а мне надо ехать бабки получать. Не могу опаздывать, все!

Он тоже быстро полистал фотоальбом Виноградова, решительно его захлопнул и пошел к двери. Через минуту парочка уже закрывала входную дверь снаружи своим ключом.

В это время по лестнице поднималась Игнатьевна с полными авоськами. Увидев, что из квартиры Виноградова выходят незнакомые ей люди, она попросту остолбенела. Однако справилась с собой и, поздоровавшись, спросила:

— Простите, люди добрые, это что же? Вы откуда здесь? То есть… Вам что-то известно о Николае Тарасовиче, да? Или…

Солдатовы переглянулись в недоумении. Потом Лев Леонидович сказал, сунув ключ от двери в карман пиджака:

— О каком Николае Тарасовиче? О прежнем хозяине, да?

— Ну, о Виноградове спрашиваю, соседе моем. Это ж его квартира!.. Простите бабку старую, что пристаю. Вам что-то о нем известно? Иначе как вы здесь очутились, не пойму…

— А-а! — протянул Солдатов. — Вот вы о чем… Так помер он — вы разве не в курсе? А мы теперь тут жить будем. Вот так.

— Как помер? — опешила старушка. — И что — справка есть?

— Все есть, бабуля, все документики… — Лев Леонидович опять посмотрел на часы. — К сожалению, у меня крайне мало времени, чтобы с вами обсуждать эту тему. Мы спешим с женой.

— Да нет, я так, из любопытства, — засуетилась Игнатьевна. — Я ждала, что он объявится. Пропал ведь, бесследно. Сами понимаете, ждала его — а тут вдруг вы появляетесь… Как же он помер, не знаете?.. Ну, простите, если отвлекаю. Просто мы с Тарасычем столько лет соседями были… А потом он пропал…

— Бывает, бабушка, бывает, — равнодушно сказала Лариса, разглядывая свои ухоженные пальчики в дорогих перстнях. — Но вот, значит, как сложилось. Теперь мы будем вашими соседями.

— Ага, ясно. Еще раз простите… — Игнатьевна подняла авоськи и пошла к своей двери. Прежде чем открыть ее ключом, она искоса еще раз посмотрела на супругов, торопливо спускающихся по лестнице… Новые, значит, соседи. Вон как все обернулось!

Уже на следующий день в бывшей виноградовской квартире закипели ремонтные работы. Подъезд наполнился грохотом и шумом.

Игнатьевна с удивлением глядела на бойко командующую рабочими загорелую Ларису, которая по-прежнему с презрением обходила пожилых жильцов этого дома, делая вид, что просто никого из них не замечает… Что они для нее? Недочеловеки какие-то. Оно и понятно: в тех сферах, где Лариса проводила большую часть жизни, говорили и думали совсем о других вещах — не в пример старикам, живущим в доме на Таганке. Ну, бродят по двору граждане, потрепанные жизнью, — ей-то что за дело?

Лариса частенько бывала и с похмелья — злилась на рабочих, подгоняла их такими словами, что те чесали в затылках, а потом с еще большим рвением принимались за ремонт. Сроки им поставили жесткие, а запросы у их работодательницы были необычайно высокие.

— Блин, была бы я мужиком, — орала на них Лариса, — я бы соображала побыстрей, чем вы, точно! Что здесь непонятного? Эту стену ломайте на хрен! Да не так! Отсюда начинайте! Вот, чтобы ничего не осталось, взяли да долбанули… Ох, какая с вами морока! А вы что как мухи сонные бродите? Мусор грузим на носилки и быстренько выносим, там контейнер на улице. Ну же!