Ордер на убийство

– Да ладно… – Помедлив, протянула руку, которую он поцеловал. Не сразу убрав руку, улыбнулась, причем по-настоящему, дружески: – Стелла. Хотите есть?

– Нет. А вы?

– Не знаю даже. Может, съем что-то легкое.

– Я заказал шампанское, но не знаю, можно ли вам пить во время работы.

– Почему нет? Шампанское к тому же можно пить всегда. Кто у вас принимал заказ?

– Официант Володя.

– Когда он подойдет, попросите принести брют, и обязательно французский. Все остальное шампанское здесь гадость.

– Хорошо. А что поесть?

– Он знает. Когда я решаюсь поесть, я ем только суфле из крабов. Здесь его делают неплохо. Ну и фрукты. Для шампанского.

– Хорошо.

Подозвав знаком Володю, он сделал заказ. Шампанское появилось на столе почти тут же. Когда Володя разлил вино и ушел, Стелла подняла бокал. Улыбнулась вопросительно:

– За знакомство?

– Давайте.

Чокнувшись со Стеллой, пригубил бокал. Стелла сделала то же. Поставив бокал на стол, сказала:

– Не думала, что сыщики такие.

– Какие?

– Такие, как вы.

– А какой я?

– Ну… такой. Мне кажется, вы больше похожи на киногероя.

– Да ладно вам. В краску вгоните. Вообще сыщики бывают разные.

– И давно вы в сыщиках?

– Года два.

– Ладно, не буду вас мучить. Давайте о деле. О вашей государственной тайне.

– Да нет никакой государственной тайны. Скажите, Стелла, вы знали Юлию Шершневу?

– Юлию Шершневу? – Помолчала. – Фамилия знакомая, где-то я ее слышала. Подождите… – Прикусила губу. – Нет, не помню. Слышала фамилию, но где – не помню. А почему о ней вы спрашиваете у меня?

– Потому что Юлия Шершнева записала ваш номер телефона на коробке от сигарет «Кул».

– Юлия Шершнева записала мой номер телефона на коробке от сигарет… – Плавно развела руками. – Павел, не мучьте меня…

– Я вас не мучаю.

– Нет, вы меня мучаете. Коробка сигарет «Кул»… Почему бы вам не спросить это у самой Юлии Шершневой?

– Не могу. Она мертва.

– Мертва? О… – Тронула бокал. – И вы расследуете обстоятельства ее смерти?

– В общем.

– Извините. Ладно, постараюсь вспомнить, где я могла слышать эту фамилию. – Несколько секунд она сидела, глядя в пространство. – Нет, ничего не приходит в голову. Ежедневно встречаешь столько людей, голова идет кругом… Подождите… – Помолчала. – Скажите, эта Юлия Шершнева – она, случайно, не работала в банке?

– Нет. Но в банке работает ее муж.

– Ага. Подождите… Его зовут не Олег Владимирович?

– Олег Владимирович. Фамилия – Шершнев.

– Точно. Олег Владимирович Шершнев. Он ведь работает в банке «Яуза»?

– В банке «Яуза».

– Как будто что-то проясняется. Только я все равно не понимаю, как мой телефон мог оказаться на коробке от сигарет, принадлежащей Юлии Шершневой. Я ведь ее никогда в глаза не видела. Клянусь.

– Но ее мужа видели?

– Если это можно так назвать. Несколько дней назад я была в банке «Яуза», чтобы открыть счет. А до этого целую неделю туда звонила, чтобы меня принял, извините, какой-то заместитель старшего бухгалтера. Заместителем был этот самый Олег Владимирович Шершнев.

– Он вас принял?

– Да, в конце концов принял. Я удивилась, этот Шершнев оказался довольно молодым человеком, на вид ему тридцать с небольшим. Он поговорил со мной, проверил, какие документы я принесла, и открыл мне счет. И все. Больше я его не видела.

– Вы можете вспомнить точно, когда это было?

– Точно? Подождите… Я была у него в начале той недели. Сегодня у нас что, понедельник?

– Понедельник.

– В банке «Яуза» я была ровно неделю назад. В прошлый понедельник.

Он подумал: по словам Юлии, ее муж исчез во вторник.

– И больше вы Шершнева не видели?

– Нет. А зачем? Счет мне открыли, карточка у меня, и до свидания. Извините, Павел, но я ненавижу всякую бумажную волокиту. Банки, бухгалтеров, кредит-дебит, всю эту муру, которой мне хватает во время гастролей.

– Часто ездите на гастроли?

– Достаточно часто. Надо же как-то зарабатывать деньги.

Заиграл оркестр. Обернувшись, Стелла сделала знак посмотревшему на нее саксофонисту. Тот, продолжая играть, кивнул. Она тронула бокал, улыбнулась устало:

– Пропущу второе отделение. Я не лошадь. Ради бога, простите, Павел. Но я в самом деле устала.

– Ничего. Вообще, вы любите свою работу?

– Вообще свою работу я люблю. Но только не в ресторане.

– Почему?

– Почему? Павел, вот вы представьте: вы поете песню. Она вам нравится. Вы поете ее один раз, потом второй, потом двадцатый, потом сотый, потом двухсотый. Причем делаете это из вечера в вечер. Одну и ту же песню. Так ведь можно сойти с ума. Вам не кажется?

– Может, вы правы. Я об этом как-то не подумал.

– А вы подумайте. – Вздохнула. – Вы умеете танцевать?

– Умею.

– Так пригласите меня.

– С удовольствием. – Встал. – Я вас приглашаю.

Они пошли танцевать. Танцевать с ней было легко, у нее было замечательное чувство партнера, она подчинялась малейшему его движению.

Когда танец закончился и они сели, он сказал:

– Стелла, давайте все же попробуем выяснить, почему ваш телефон оказался на коробке от сигарет, которые курила Юлия Шершнева.

– Ой, Павел, понятия не имею… – Подняла бокал. – Выпьем?

– Давайте. – Поднял свой. – За что?

– Просто так. За все хорошее. Только до конца?

– Давайте до конца.