Орехи (ЛП)

— Не знаю, я несколько раз смотрела шоу. Мне оно показалось забавным.

— Я это не отрицаю. Просто… эм… как тебе объяснить, моя мама, — задумавшись, я с небольшим стуком опустила формы для выпекания на стойку и выпустила пузырьки воздуха, прежде чем поместить кексы в духовку. — Она хиппи восьмидесятых годов, полностью окунувшаяся во вторую волну.

Грейс кивнула.

— Я помню. Покупайте серьги со знаком мира в Contempo Casuals. [Contempo Casuals — магазин одежды и аксессуаров — прим. пер.].

— Точно. — Я передала Грейс обещанные венчики, которые она сразу стала облизывать. — Только её заклинило. Она называет себя «вольной птицей». Но лично у меня в голове всплывает другое слово.

— Беспечная?

— Ага. Безответственная. У нее добрые намерения, но, когда всецело отдаешься фазам Луны, непросто вспоминать о таких насущных вещах, как оплата за свет в настоящем доме. К счастью у неё была я. Не говоря уже о многочисленных «дядях», околачивавшихся поблизости.

— Ах. — Грейс переключилась на другой венчик.

— Они не были плохими ребятами, просто мама ненавидела одиночество, поэтому прилагала огромные усилия, чтобы этому воспрепятствовать. Она влюблялась в каждого мужчину, кто потрудился взглянуть на нее дважды. Мама была убеждена, что каждый встреченный на её пути одинокий мужчина — ее Единственный. Или, по крайней мере, следующий уж точно будет им. Я становилась свидетелем последствий ухода мужчин бесчисленное количество раз, оставивших после себя разруху, слёзы, истерики, переедание сладкого, бесконечное воспроизведение песен Вана Моррисона. А затем следовало неминуемое восхищение новым парнем, который попался в её хипповской любовный капкан.

— Выходит, она романтичная? — поинтересовалась Грейс.

— Ты считаешь её романтичной, а я скажу — созависимая. — Я промыла груши в раковине. — Ты скажешь романтичная, но я не могу понять, зачем мучить себя проблемами и душевной болью?

Именно по этой причине все мои отношения складывались просто, были наполнены лишь сексом и избавлены от чувств. Проблема со сном являлась отличной причиной никогда не оставлять мужчин на ночь, с тех пор как мне стало тяжело засыпать даже в одиночестве. Прибавить к бессоннице храп другого человека, и сна мне точно не видать. К тому же, я совершенно не видела причин всю ночь неловко пялиться на мужчину после порции вечерней гимнастики, поэтому отсылала всех прочь. Никто не жаловался, а я сторонилась любых сложностей.

На какое-то время Грейс погрузилась в раздумья, я практически слышала, как крутятся шестерёнки в её голове.

— Хорошо, ты не разделяешь её мнение…

Я покачала головой.

— Помимо поисков моей мамой вечной любви, единственной постоянной любовью нашей жизни была закусочная. Мне же хотелось большего.

— Ваша семейная закусочная?

— Да, дедушка открыл «У Каллахан» тысячу лет назад. Лет с десяти я мыла в ней посуду. Мне нравилось там работать. А когда дедушки не стало, закусочная перешла к маме. Ничего особенного, обычное место для встреч в маленьком городке.

— Звучит здорово.

— Так и есть, именно там я решила связать свою будущую жизнь с кулинарией. Но мне совершенно не хотелось руководить закусочной, даже в течение короткого промежутка времени. Ты хоть представляешь, чего стоит управление едва ли успешного семейного ресторана? Никаких отпусков, никакой свободы, никаких спокойных вечеров. Даже находясь дома, постоянно звонят по поводу сломанного миксера, потекшей холодильной камеры или сломанного ногтя официантки, который угодил в миску с салатом, и надо ли закрывать закусочную, пока тот не найдут? — Я выдохнула из себя напряжение, которое сковывало тело каждый раз при воспоминаниях о моей очаровательной малой родине. — Плюс, никакой личной жизни — в городе, подобном Бейли Фоллс, все всё знают обо всех. Ты тот, кто ты есть, и никто не позволяет тебе забыть об этом. Все детство я провела в тени беспечности мамы, ожидая совершеннолетия, чтобы уехать из дома и хоть чуть-чуть побыть ребенком. Поэтому просьба мамы, чтобы я всё бросила и вернулась домой… ох, меня это взбесило.

— Могу себе представить. Ты искромсала её в пух и прах, — осторожно произнесла Грейс, заставив меня опустить взгляд. Точно.

— Ох, ради… — кожура лежала в раковине вместе с мякотью груши. — Прошу прощения, какой кошмар. Поговорим лучше о тебе — что у тебя новенького? — Я смыла всю кожуру с раковины и взяла новую грушу.

Своим взглядом Грейс дала понять, что наш разговор не окончен, но позволила мне сменить тему. Она рассказала о новом сезоне шоу, выдала несколько секретов со съемок фильма, в котором только что закончил сниматься Джек, успешной франшизе, основанной на серии коротких эротических историй. Ученый, путешествующий во времени, соблазняет женщин всех эпох… неплохой способ провести вечер в кино. К тому времени, как ужин был практически готов, я успела позабыть о том, что теперь я частным шеф-повар без работы.