Орехи

Парня с орехами звали Лео. Я узнала об этом, когда мама, вывернув из-за угла и застав нас в интересном положении, крикнула: «Лео!». А затем поспешила ему на помощь. Ему. Она никогда не могла устоять перед симпатичными мужчинами. И, когда этот самый мужчина был извлечен из моих ног… боже… он потянулся вниз и снова попытался мне помочь.

— Ради всего святого, Рокси, что ты делаешь на полу? — Меня перехватила мама, подняла обеими руками и поставила на ноги, будто я мешок с мукой.

— Я… это… ну…

— Наверное, я её напугал, миссис Каллахан, — одновременно со мной произнес Лео спокойным грубым голосом. Как такое возможно? — Вы в порядке?

— Я… это… ну… — Откуда это мычание? Я раньше никогда не заикалась.

Он ухмыльнулся, и по всему его лицу расплылось любопытное изумление.

— Она в порядке, правда… ох, похоже, твои индейки в полной боевой готовности, возможно, тебе стоит прикрыться, — добавила мама, глядя на верхнюю часть моего тела.

Я опустила взгляд, вспомнив о том, что полностью просвечивалась, и сразу же скрестила на груди руки. Мои соски торчали подобно регулятору готовности индейки. Дамы и господа, знакомьтесь, моя мама.

— Рокси, смени фартук, потом посиди с Лео, выпейте кофе. У тебя же есть время на кофе, правда, Лео? Это меньшее, что мы можем для тебя сделать после того, как ты оказался на нашем полу!

Кофе внезапно показался самой лучшей идеей в мире. Кофе? Да, пожалуйста. Желаете снова оказаться на мне? Вы просто обязаны.

— Простите, миссис Кей, сегодня совершенно нет времени. У меня полный грузовик продуктов для доставки до пяти часов. В другой раз, хорошо? — спросил он, глядя на маму и растягивая губы в полномасштабной улыбке, после чего перевел её на меня. — Вы точно в порядке?

В полнейшем. Мои колени больше не ослабнут при виде симпатичного парня, даже несмотря на то, что мои индейки были готовы.

Я посмотрела на него сквозь опущенные ресницы, склонила на бок голову и улыбнулась в ответ.

— Прошу прощения за ваши орешки. — После чего медленно продефилировала к холодильнику, чуть больше обычного покачивая бедрами.

Внутри камеры я позволила себе десять секунд отметить внимание приятного парня подростковыми плясками, за чем меня и застала мама, заглянув проверить самочувствие.

— Если ты закончила, на полу остались гороховые стручки, которые сами себя не уберут, — произнесла она с понимающей улыбкой на лице.

Я вышла из холодильника с пылающими щеками.

Но идея провести лето в родных краях стала чуть более заманчивой.

Глава 4

После обеденного наплыва посетителей, я отдыхала в угловой кабинке. Лео. Кто так называет ребенка в наше время? И зачем он принес орехи?

— Он доставляет орехи каждую неделю, милая. Мы входим в его маршрут.

— Прошу прощения? — Я развернулась на месте.

— Ты спросила, зачем он принес орехи. Я решила, что ты говоришь о Лео — молодом человеке, которого сегодня утром опрокинула на пол.

— Я что, разговаривала вслух?

— Да. Видимо сказался недосып из-за поездки, или же последствия падения гораздо более тяжёлые, чем мы думали, и теперь ты разговариваешь с виниловыми сидениями.

Мама подошла и присела рядом, кафе уже закрылось, а сотрудники разошлись по домам. С понедельника по четверг закусочная закрывалась после обеда, по вечерам она работала только с пятницы по воскресенье. В детстве вторая половина дня была моим любимым временем суток. «У Каллахан» погружалась в тишину и спокойствие, я могла строить города из диспенсеров с салфетками, пока мама работала над заявками и накладными, и съесть столько пирогов, сколько успевала умыкнуть.

Мы наслаждались уединением практически каждый день моего детства — начальная школа находилась всего в нескольких кварталах дальше по дороге, и я быстро прибегала после последнего звонка. Я возилась с домашними заданиями, а мама — с рабочими делами, вот какая прекрасная вторая половина дня. Где-то между половиной пятого и половиной шестого мы собирали свои вещи и отправлялись домой, потому как очередной мамин «дядя» возвращался с работы домой. Из-за них она немного от меня отдалялась по вечерам. В том смысле, например, как любому ребенку приходилось делить маму с папой, с другими детьми, с родительским комитетом или кем-то ещё, занимавшим их время.

Она встречалась с милыми парнями, крутыми ребятами, поэтому мне не нужны были внеклассные мероприятия по музыке. Но никто из них не задерживался надолго. Мама очень любила папу, я знаю. Его фотография красовалась над камином сколько себя помню, не взирая на рядом крутившегося дядю. Папы не стало, когда мне не было и года, после чего мама постоянно стремилась к разбитому сердцу, используя других мужчин.

В любом случае, мне всегда нравилось проводить послеобеденное время в закусочной.

Похоже теперь благодаря тому времени я начала разговаривать вслух сама с собой. Не успела я вернуться в родной город, а уже стала сходить с ума.

— Ты не сходишь с ума, милая, — отвергла мое предположение мама, и я уставилась на нее широко распахнутыми от ужаса глазами.

— Я и это произнесла вслух? — Я поглубже зарылась в кресло. — Что ты подмешала мне в кофе?