«Ореховские» круче «Сицилийских». История московских организованных преступных сообществ

А его бойцы стали потихоньку, как всегда бывает, сдавать эпизоды преступлений. Сначала они рассказывали об убийствах членов сообщества, не оправдавших доверия «верховного командования» и приговоренных к казни. Потом сведения об убийствах расширились до конкурентов из других кланов. И тут сыщики с удивлением столкнулись с фактом необычным и, я бы сказал, неповторимым.

В отличие от всех прочих бандформирований, люди Белка убивали не по заказу, а вообще отвлеченно, просто так. Без очевидной пользы для собственных дел. Скажем, в Одинцове одно время распоряжалась голицынская группировка. Белкинцы довольно быстро отодвинули пришельцев от своего городка. И когда те покорно сдались на волю победителей и оставили богатые закрома противнику, их продолжали уничтожать одного за другим по принципу: все, кто из Голицына, не имеют права на жизнь.

Бессмысленный принцип привел к множеству трупов. Оперативники устали откапывать их по окрестным лесам…

Белкин отлично поставил службу наблюдения за противником. Их отслеживали по месту жительства, катались по дорогам в поисках заранее намеченных жертв.

Для чего понадобилось убивать, жечь, расчленять и разбрасывать кусками по Подмосковью стольких людей, было непонятно и самим членам преступной организации. С начала девяностых до 1997 г. в бригаде копилось недоверие друг к другу. Не то чтобы бойцы роптали, но кое-кого стало посещать сомнение в правильности действий Белка.

Против своих использовались закладки, разговоры прослушивались, и все подозрительное тут же становилось известно Белку. Так он узнал о «заговоре» Руслана Курбанова, одного из самых самостоятельных и поэтому опасных членов сообщества.

Курбанова пригласили в баню под Солнечногорском. Он сразу понял, что это приговор. О чем сообщил жене. Но скрыться от Белка — дело безнадежное. Белок четко контролировал все, что было в Одинцове, и пользовался поддержкой местных правоохранителей. Курбанов все это знал и принял решение отправиться на встречу «на авось». «Авось», увы, не помог.

Курбанова по прибытии застрелили, расчленили и компактно сожгли в пылающей топке камина. Найти останки ослушника так и не удалось.

Жене посоветовали в милицию не обращаться, так как якобы Руслан уехал, куда и когда вернется — неизвестно, а поскольку у милиции к нему свой счет, во избежание неприятностей для всех лучше молчать. Более того, ежемесячно ей выдавали его зарплату.

Этот метод практиковался постоянно. Родственники всех, кого отправляли на тот свет опричники Белка, знали, что увезли его ореховские, но строго выполняли наказ не обращаться в органы власти, за что получали постоянное денежное вознаграждение. Благородно! Заявлений ни от кого не было.

Белок создал чудовищную атмосферу после разоблачения Курбанова. Малейшее нарушение уставного порядка грозило наглядно проведенной казнью. Его любимой приговоркой была: «Самый хороший убийца твой вчерашний друг!».

Кончен бал, погасли свечи

Розыск

«Генерал»

Д.К. Белкин (Белок)

«Пехота»:

А.Н. Дашкевич (Голова)

С.Г. Фролов (Болтон)

А.И. Кравченко (Кабан)

Д.И. Поляков (Тихий)

И.В. Сосновский (Чипит)

В.Н. Макаров

В.А. Масленников (Толстый)

Р.А. Полянский

С.В. Соболев

Все стали бояться друг друга. Никаких встреч между собой. Связь только через пейджер или мобильники. Их было несколько у каждого члена группы. Один для родственников, другой, неприкосновенный, для командира, третий… и т. д.

Самое ужасное было в четком осознании беспощадной неизбежности конца. Путь каждого завершала пуля. Никто не обсуждал на военном совете, кто следующий. Следующим становился тот, на кого указывал перст Белка. Говорилось просто, такой-то стучит ментам и поэтому сегодня следующий он. Приказ выполнялся свято. Несмотря на то, что завтра каждый мог также погибнуть.

Делалось так. Двоих «счастливчиков», на кого сегодня не падал жребий, посылали рыть яму, а приговоренному давали задание убить своего недруга, и он ехал в полной уверенности, что наконец-то получит по счету. Но расчет у ямы ждал его самого.

Бешеный страх обуял команду. Отправляясь в машине вчетвером для исполнения приказа, они со страхом следили друг за другом, каждому в сидящем рядом мерещился палач!

Убивали за наркотики, парадокс в том, что наркоманией страдали все бандитские главари. Даже Белкин, Буторин (Ося) употребляли героин.

Вот Пустовалов сумел избавиться от злой привычки. Заперся на даче и, скрипя зубами, преодолевая несусветные муки, отлежался… Самостоятельно осилил порок.

Оторванные от жизни, родственников, лишенные общения, задерганные и запуганные, они одичали. Образ жизни сводился к бесконечной череде убийств с перерывом на сон. Зарплата за это состояние — $3000 в месяц. Но тратить ее все равно было не на что, отлучки карались смертью.

Пустовалов, правда, получал больше — $12000 — и был на привилегированном положении в организации. Но он того стоил. За один лишь ужас, который внушал Саша Солдат остальным, можно было потребовать дорогого.

Сергей Буторин, он же Ося