«Ореховские» шутить не любят

Эти надоедливые звонки с утра раздражали лейтенанта Квасова. Он встал и пошел от них подальше, наметив для этого кабинет капитана Ивлева. Но Ивлева в кабинете не было.

Капитан Ивлев вышел из аппаратной, держа в руке пачку портретов мужчины, подозреваемого в убийстве карманника Сивкова и банкира Бондыря.

«И когда только успевает? Как заводной», – не без зависти подумал Квасов. Лично ему с утра ничем не хотелось заниматься.

– Вот, размножил, – сказал Ивлев, отдав Квасову несколько фотографий. – Надо разослать по всем управлениям и отделам. Чтобы у каждого постового был такой снимок. Необходимо этого человека найти. Он нам многое может прояснить. Как думаешь?

Но лейтенант Квасов вообще сейчас не хотел думать.

– Будем стараться, – ответил он, не имея ни малейшего желания рассылать фотографии. Надо идти, садиться за факс. А лейтенанту хотелось просто посидеть, чтобы никто его не тревожил, не мешал.

Ивлев посмотрел внимательно на лейтенанта Квасова, но ничего не сказал. Квасов притворился, будто занят изучением фотографий, которые он уже видел. Не хотелось, чтобы Ивлев догадался о его самочувствии.

Прямо от Ивлева лейтенант пошел в соседнее кафе и, выпив пару бутылок пива, почувствовал себя в нормальном состоянии.

– Знаешь что, – сказал ему Ивлев, когда лейтенант опять зашел к нему, – съезди-ка ты в банк, допроси водителя. Может, он чего недоговаривает.

Капитан понимал, что толку от Квасова сегодня не будет. Проболтается до вечера по кабинетам или отсидится в дежурке. А так хоть бумажку привезет для дела. И то хорошо.

Квасов догадался – капитан просто решил от него избавиться – и возражать не стал, подумал: «Ну и ладно. Пусть сам дышит кабинетным воздухом». И ушел.

А капитан Ивлев пошел в дежурную часть и распорядился отправить фотографии во все районные отделы внутренних дел. Подумал и добавил:

– Разошлите и по Московской области. Статистика показывает, что тридцать пять процентов преступлений совершаются гастролерами из области. Пусть там сыщики проявят максимум внимания.

– Хорошо, – ответил дежурный, подсаживаясь к факсу. – Сейчас все сделаем.

Особенно капитан Ивлев на успех не надеялся, хорошо зная, как отделы угро загружены работой. Со своими бы делами справиться, а тут еще информация на человека, вина которого, по сути, не доказана. «Ну не пришел он за бумажником, что с того? Может, у него этих долларов куры не клюют. Да и бумажка с цифрами может оказаться чистейшим совпадением. И подъезд, и вообще все. И выйдет так, что к убийству банкира он не имеет никакого отношения. Вдруг меня подводит мое чутье сыщика?» – думал Ивлев, собираясь идти на доклад к начальнику отдела полковнику Махову. Сомнение – плохая вещь, особенно при оперативной работе. Но оно сделало свое дело, и, сидя за столом перед полковником, Ивлев говорил не слишком убедительно, даже как-то вяло. Махов заметил это.

– То, что вы возглавили это дело по двум убийствам, хвалю. Но почему такое мрачное настроение, Алексей Иванович? – испытующе глянул старый полковник на капитана, словно норовя просветить его взглядом.

Ивлев неопределенно пожал плечами, хотел умолчать, но решил все рассказать.

– Не хотелось бы невинного человека подставлять под излишние подозрения, – сказал он, выжидая, что скажет полковник, у которого за плечами тридцать с лишним лет разыскной работы. А это, что ни говори, – опыт. Даже начальник управления генерал Самсонов постоянно советуется по многим делам с Маховым.

Говорили, будто его уже давно дожидается кресло заместителя министра внутренних дел. Но Махов, похоже, не торопится в него сесть.

Ивлев как-то лично слышал от полковника такую фразу, сказанную корреспонденту газеты «Петровка-38»: «Здесь я на своем месте. А там буду занимать чужое».

– Так, – сказал Махов после того, как внимательно выслушал своего заместителя, – вы сделали все правильно. Этого человека необходимо найти. Только по его показаниям можно будет судить о его причастности к данным преступлениям. Вы в жэке были, узнавали, работает у них такой?

Ивлева едва не бросило в пот. «Забыл. Совсем забыл. Надо было послать туда Квасова».

– Нет. Сегодня же сам съезжу туда, – пообещал Ивлев, чувствуя себя неловко – ведь собирался и забыл.

– Хорошо. С этим, я думаю, ясно. В нашей работе случайностей не бывает. Порой самая маленькая зацепка, которую вы изволили трактовать как случайность, дает очень даже положительный результат по розыску преступника. А тут такое дело.

Махов был человеком деликатным. Никто в отделе не слышал, чтобы он позволил себе произнести хоть одно грубое слово в отношении подчиненных. Культура в поведении, культура в словах. Когда он говорил, его хотелось слушать, даже если это был строгий выговор.

– Прошу учесть, – сказал Махов, особенно подчеркивая значимость своих слов. – Убит один из влиятельнейших людей. Мне уже звонили по этому поводу из Минфина, интересовались.

Ивлев вскинул брови.

– Даже так?