Орел легиона

— Клянусь клыками моего последнего кабана! Хорошее использование алтаря. Вполне достойное любителей человеческой крови! — прошептал Дитрих.

Он тоже не терял времени даром, успев за это время сдёрнуть с плеча лук и наложить стрелу на тетиву. И в тот момент, когда Ковасан занёс руку с копьём, собираясь метнуть его в спину Рионе, Зеленоглазый выстрелил. Друид даже не вскрикнул. Просто уронил оружие и, нелепо замахав руками, упал лицом вниз поперёк каменной плиты. Как ни тих был звук падения, Риона, должно быть, его слыхала. Она обернулась, посмотрела на скорченное тело и, странно улыбнувшись, прошептала:

— Ты сам принёс эту жертву, Ковасан!

И пошла вперёд, кажется, не опасаясь, что столкнётся лицом к лицу с тем, кто выпустил стрелу.

Глава 6 ПРЕДЛОЖЕНИЕ

Они и столкнулись, но уже за пределами коридора. Как ни мало Дитрих придавал значения языческим святилищам, их тайнам, ритуалам и прочим, как он считал, фокусам, но оставаться в друидском капище, где по корням громадного дерева вилась и цвела омела[34], где к тому же лежал на жертвеннике труп только что убитого им друида, Зеленоглазому отчего-то не захотелось.

Тем не менее он понимал, что настала пора встретиться лицом к лицу со жрицей, преследовавшей их с Крайком столько дней подряд. Это будет гораздо лучше, чем дать ей возможность самой отыскать их стоянку. Ведь она теперь знала, что течение бурной реки вынесло их именно сюда, почти к самому святилищу — стрелы у Дитриха были римские, их не спутаешь ни с какими другими.

Он вышел на свет и встал перед входом в грот. Заодно, пока у него оставалось время, Зеленоглазый оглядел кромку террасы, внутри которой располагалось святилище. Сквозь густую зелень он разглядел очертания чего-то тёмного и громоздкого — должно быть, пня, оставшегося от дерева-исполина. Но разглядывать его долго Дитрих не стал: уже вот-вот должна была появиться друидка, которую он ждал. Правда, у него тут же мелькнула мысль, не исчезнет ли жрица, нет ли в капище какого-то другого выхода — он ведь не осмотрел всё помещение.

Но нет, Риона вышла из каменного коридора и остановилась в трёх шагах от своего спасителя.

При свете дня она была ещё более красива — высокая, статная, с горделивой посадкой головы, с прекрасным, чуть смуглым цветом кожи, необычным для северянки, но великолепно оттеняющим и её светлые волосы, и её глаза, ещё более чёрные, чем казалось в темноте пещеры. Широкий плащ отчасти скрывал её фигуру, но не помешал Дитриху рассмотреть очертания высокой крепкой груди, хорошо развитых, хотя и не широких плеч.

Они смотрели друг на друга оценивающе, выжидающе. И какое-то время оба молчали.

— А ты красивый! — вдруг произнесла Риона, и теперь её голос был уже не таким низким. — Ты даже красивее, чем я себе представляла.

— Разве ты знаешь меня? — без удивления, с еле заметной усмешкой спросил тевтон.

— Мне о тебе рассказывали. О тебе много рассказывают здесь, за Валом. Ты — Дитрих Зеленоглазый, великий охотник, воин и возница.

— Но если ты пыталась представить себе мою внешность и слыхала, что я будто бы красивый, то это уж точно не оценка мужчин. Женщины в этих местах тоже обо мне говорят?

Риона тихо рассмеялась:

— В каких же местах женщины не говорят о знаменитых мужчинах? Странно было бы, если б женщины-британки не были без ума от того, кто обошёл на состязаниях всех лучших возниц Британии.

Зеленоглазый развёл руками, совершенно позабыв, что в правой руке по-прежнему держит нож, и, заметив это, немного смутился.

— Я думал, — сказал он, — что восхищаться мужчиной, ни разу его даже не повидав, умеют только образованные женщины. У них образование и безделье дурно влияют на воображение. Но, оказывается, и варварки туда же! Ну, ладно, Риона... Ты знаешь моё имя, я твоё тоже знаю, будем считать, что мы знакомы. А теперь неплохо бы поговорить.

— Я знала, что у нас с тобой будет разговор. Правда, думала, что это произойдёт позже. А вчера увидела, как из темноты вылетает стрела и поражает того, кто собирается убить меня. Я поняла, что это будешь ты.

Дитрих понял, что смущает его в Рионе — она неотрывно смотрела ему в глаза, и тевтон понял: уйти от этого взгляда, отвести свой взгляд в сторону стоит больших усилий. Он слышал, что некоторые друиды обладают свойством внушать простым людям свои мысли и завладевают их волей. Возможно, именно этот взгляд так напугал Лакинию, жену Элия Катулла.

— Со мной этот номер не пройдёт! — почти резко произнёс Дитрих. — Можешь не сверлить меня глазами, я не подчинюсь твоей воле, жрица.

— Это я тоже знаю.

— Из слов лохматого старика, которого мне пришлось застрелить, я понял, что ты — ясновидящая.

Она кивнула:

— Так оно и есть. Я не всегда вижу будущее, но очень часто могу предсказать события. Хочешь узнать, что вскоре ждёт тебя?

Зеленоглазый покачал головой:

— Не хочу. И никогда не хотел. Это не интересно.

И снова она засмеялась, причём смех странным образом менял её лицо — оно становилось как бы мягче и в черноте глаз мелькали золотые искорки.

— Наверное, ты прав. Значит, ты мне сочувствуешь?