Орел приземлился

Панельная обшивка стен была старинной. Невидимую дверь в углу, казавшуюся одной из панелей, встроила не Джоанна – это было обычным делом для тех времен. Висевшим на шейной цепочке ключом Джоанна отперла дверь. Небольшая деревянная лестница вела в уютное гнездышко под крышей. Здесь стояли приемник и передатчик. Джоанна села за старый сосновый стол, открыла ящик, сдвинула в сторону заряженный пистолет, нащупала карандаш, достала блокнот с кодом и приступила к работе.

Когда час спустя она откинулась на стуле, лицо ее от волнения пошло пятнами.

– Господи! – прошептала она по-бурски. – Они решились, они действительно решились.

Джоанна глубоко вздохнула, постаралась совладать с собой и спустилась вниз. Пэч терпеливо ждала ее у двери. Она пошла следом в гостиную, где Джоанна сняла трубку и набрала номер Стадли Грэнджа. Ответил сэр Генри Уиллафби.

Джоанна назвалась:

– Генри; это Джоанна Грей.

Голос его сразу потеплел:

– Привет, дорогая. Надеюсь, вы звоните не для того, чтобы сказать, что не придете играть в бридж или что-нибудь в этом роде. Вы не забыли? В восемь тридцать.

Она, конечно, забыла, но это было не важно. Она сказала:

– Конечно же нет, Генри. Просто дело в том, что я хочу попросить вас об одной услуге и хотела поговорить с вами наедине.

Голос его стал глубже:

– Говорите, милая. Все, что могу.

– Я получила письмо от друзей своего покойного мужа, ирландцев. Они просят меня сделать что-нибудь для их племянника и посылают его сюда. Он приедет через два дня.

– А что именно надо для него сделать?

– Его фамилия Девлин, Лайам Девлин, и дело в том, Генри, что бедняга был серьезно ранен на службе в английской армии во Франции. Он демобилизован по ранению и почти год лечился. Сейчас пришел в форму, окреп и готов работать, но работа ему нужна на воздухе.

– И вы считаете, что я могу его устроить, – весело сказал сэр Генри. – Без затруднений, милая. Вы же знаете, как трудно сейчас найти работников для поместья.

– На первых порах он будет не очень-то хорошим работником, – сказала она. – Я, по правде говоря, подумала о месте смотрителя на болоте в Хобс Энде. Оно ведь свободно, с тех пор как молодой Том Кинг два года назад ушел в армию? И дом стоит пустой. Хорошо бы, чтобы там кто-то жил. А то он разрушается.

– Я вам вот что скажу, Джоанна. По-моему, вы дело говорите. Мы все как следует обсудим. Нет смысла говорить об этом во время бриджа при всех. Вы завтра днем свободны?

– Конечно, – ответила она. – Вы так добры и так мне помогаете, Генри. Я в последнее время без конца беспокою вас своими делами.

– Чепуха, – твердо сказал он. – А для чего же я здесь? Женщине нужен мужчина, чтобы помочь ей преодолевать трудности. – Голос его слегка задрожал.

– Я, пожалуй, пойду. Скоро увидимся.

– До свидания, дорогая.

Джоанна положила трубку и погладила Пэч, которая пошла за ней по пятам наверх. Джоанна села за передатчик и подала самый короткий ответ на частоте голландского маяка для последующей передачи в Берлин – подтверждение, что благополучно получены инструкции и условленное кодовое слово и что о работе для Девлина она договорилась.

В Берлине шел дождь, мрачный, холодный. Его подгонял такой пронизывающий ветер, будто дул он с самого Урала. В приемной кабинета Гиммлера на Принц-Альбрехтштрассе вот уже больше часа сидели, глядя друг на друга, Макс Радл и Девлин.

– Что это, черт побери? – сказал Девлин. – Хочет он нас видеть или нет?

– А почему бы не постучать и не спросить? – предложил Радл.

В этот момент дверь в приемную открылась, и вошел Россман, стряхивая воду с опущенных полей своей шляпы. С пальто его текла вода. Он широко улыбнулся:

– Вы все еще здесь?

Девлин обратился к Радлу:

– Этот тип очень умен, правда?

Россман постучал в кабинет и вошел, не закрыв за собой дверь.

– Я прихватил его, господин рейхсфюрер, – раздался его голос.

– Хорошо, – ответил голос Гиммлера. – Теперь я приму Радла и этого ирландца.

– Что за дьявольщина, – пробормотал Девлин, – спектакль что ли?

– Держите язык за зубами, – сказал Радл, – говорить буду я.

Он вошел первым, следом Девлин, и Россман закрыл за ними дверь. Все было в точности так же, как и в первый вечер. Комната в полутьме, в камине потрескивал огонь. Гиммлер за столом.

Рейхсфюрер сказал:

– Вы поработали хорошо, Радл. Я более чем доволен тем, как идут дела. А это господин Девлин?

– Он самый, – весело сказал Девлин. – Бедный старый ирландский крестьянин, прямо из болота, это я и есть, ваша честь.

Гиммлер удивленно нахмурился.

– Что он несет, этот парень? – требовательно спросил он Радла.

– Ирландцы, господин рейхсфюрер, на других людей не похожи, – тихо ответил Радл.

– Это из-за дождя, – сказал ему Девлин.

Гиммлер в изумлении уставился на него, затем повернулся к Радлу:

– Вы уверены, что он подходящий человек для нашего дела?

– Абсолютно.

– Когда он едет?

– В воскресенье.

– А остальные ваши планы? Все идет удовлетворительно?

– Пока – да. Свою поездку в Олдерни я сочетал с заданием абвера в Париже, и у меня вполне законные основания поехать на следующей неделе в Амстердам. Адмирал ничего не знает. Он занят другими делами.