Читаем Орел смотрит на солнце (о Сергееве-Ценском) полностью

Ближайшим от Купянска был Харьковский университет. Именно туда летом 1898 года и послал документы Сергей Николаевич. Он был уверен в себе, спокойно готовился к экзаменам. Он жил мечтой об университете, о профессорах, о крупном городе, где есть музеи и театры. Он надеялся, что в Харькове получит ответы на многие вопросы, во всяком случае, сумеет разобраться в них. И из всех вопросов один был главный, ключевой.

Что такое человек? Кто он, какова его должность на земле?

Человек могуч. Это его руками, его разумом создано все великое и прекрасное. Правда, его же руками созданы и цепи, в которые заковывают свободолюбивого человека.

Сергей Николаевич полулежит на старом драном диване и листает свой альбом. Такое занятие в часы досуга он называет встречей с верным и добрым другом. Вот извилистая лента Цны, вон купола кафедрального собора в Тамбове. А вот портрет дяди Федора… Сергей Николаевич вглядывается в худое, изможденное постоянной нуждой лицо, в горящие жаждой глаза. Жаждой чего? Бури! Жизни новой… Человек… А рядом, на другом листе, акварелью запечатлен вид на Большую улицу и подпись: «Прощай, Тамбов, детство мое, любовь моя, вера моя…»

Под портретом дяди Федора — никакой подписи. Хотя бы дата стояла: Сергей Николаевич знает, что нарисован он в 1892 году.

Точно в полусне, смотрит он на портрет и начинает торопливо писать под ним:

В небе лазуревом тучки плывут,В небе лазуревом зори поют:«Люди богами стать бы могли,Если б не цепи земли».

Цепи земли. Не человек их придумал, а получеловек, для того чтобы заковать полубога. Их изобрел варвар, хитрый и коварный дикарь.

Несколько дней назад Сергей Николаевич закончил сказку «Журавль-благодетель». Набело переписанная рукопись лежала на столе. Сергей Николаевич поднялся, решительно зачеркнул название «Журавль-благодетель» и написал новое: «Коварный журавль».

Сказка была закончена. В ней разоблачалось ханжество, лицемерие и коварство журавля, который, воспользовавшись стихийным бедствием, ради собственного удовольствия обманул и погубил рыб. Читатель отлично понимал, что не судьба несчастных рыб волновала писателя, что речь идет о простых людях и о журавлях-сановниках. Но сказка есть сказка. И она не давала прямого ответа на волнующий вопрос о месте человека на земле. Хотелось писать что-то новое, более ясное. Он вспомнил, что когда-то в «Тамбовских губернских ведомостях» был опубликован его первый прозаический опыт «Кочетовская плотина». Было это в тяжелые для Сергея Николаевича дни после смерти отца. Не принесло ему тогда радостей первое печатное произведение, он даже газету не сберег. Теперь выношено много интересных мыслей, ими нужно поделиться с людьми. И он начал писать лирический рассказ «Полубог». Рассказ был назван стихотворением в прозе и вместе со сказкой послан в редакцию. Оба произведения опубликованы в том же 1898 году. Этот год Сергей Николаевич и считал годом начала своего литературного творчества.

Через 58 лет, вспоминая годы юности, Сергеев-Ценский писал одной своей корреспондентке: «Мой подход к явлениям жизненным смолоду был, как это видно из моих ранних, отроческих стихов, философский, а не узко публицистический» (письмо М. Н. от 12/XI 1956 г.).

Понять происходящие в обществе явления, познать жизнь Сергей Николаевич стремился с первых шагов своего литературного творчества. И главными объектами его изучения всегда были человек и социальная среда. С лихорадочной настойчивостью он искал ответы на многие вопросы, в том числе и на такие: почему бастуют рабочие, почему крестьяне жгут имения помещиков? Ответы не всегда были для него ясны, и он понимал, что нужно глубже и всесторонне изучить жизнь народа, всех классов и сословий. Угнетенный народ борется с тиранами — это было понятно; но каковы формы и перспективы борьбы? Ответа он не находил. Именно в это время у Сергея Николаевича, как никогда, появляется жажда познания мира, она заставила Сергеева-Ценского путешествовать по Руси, что немедленно сказалось и на его творчестве. Обилие личных наблюдений и впечатлений породило обилие замечательных зрелых художественных произведений. В путешествиях по стране родился писатель Сергеев-Ценский.

Перейти на страницу:

Похожие книги

100 великих казаков
100 великих казаков

Книга военного историка и писателя А. В. Шишова повествует о жизни и деяниях ста великих казаков, наиболее выдающихся представителей казачества за всю историю нашего Отечества — от легендарного Ильи Муромца до писателя Михаила Шолохова. Казачество — уникальное военно-служилое сословие, внёсшее огромный вклад в становление Московской Руси и Российской империи. Это сообщество вольных людей, создававшееся столетиями, выдвинуло из своей среды прославленных землепроходцев и военачальников, бунтарей и иерархов православной церкви, исследователей и писателей. Впечатляет даже перечень казачьих войск и формирований: донское и запорожское, яицкое (уральское) и терское, украинское реестровое и кавказское линейное, волжское и астраханское, черноморское и бугское, оренбургское и кубанское, сибирское и якутское, забайкальское и амурское, семиреченское и уссурийское…

Алексей Васильевич Шишов

Биографии и Мемуары / Энциклопедии / Документальное / Словари и Энциклопедии
Афганистан. Честь имею!
Афганистан. Честь имею!

Новая книга доктора технических и кандидата военных наук полковника С.В.Баленко посвящена судьбам легендарных воинов — героев спецназа ГРУ.Одной из важных вех в истории спецназа ГРУ стала Афганская война, которая унесла жизни многих тысяч советских солдат. Отряды спецназовцев самоотверженно действовали в тылу врага, осуществляли разведку, в случае необходимости уничтожали командные пункты, ракетные установки, нарушали связь и энергоснабжение, разрушали транспортные коммуникации противника — выполняли самые сложные и опасные задания советского командования. Вначале это были отдельные отряды, а ближе к концу войны их объединили в две бригады, которые для конспирации назывались отдельными мотострелковыми батальонами.В этой книге рассказано о героях‑спецназовцах, которым не суждено было живыми вернуться на Родину. Но на ее страницах они предстают перед нами как живые. Мы можем всмотреться в их лица, прочесть письма, которые они писали родным, узнать о беспримерных подвигах, которые они совершили во имя своего воинского долга перед Родиной…

Сергей Викторович Баленко

Биографии и Мемуары