Ореол (СИ)

– Уже не могу, – пожал плечами гость. – Я же, по сути, бомж, помните? Без квартиры и работы. Ну ладно, давайте сюда ваши бумаги. Не будем больше заморачиваться.

Так-то лучше, подумала девушка.

Принтер быстро распечатал документы. Василий расписался и с довольным видом откинулся на спинку стула. Девушка поставила на бумаги печать и вызвала в кабинет помощника.

– Сейчас вас проводят в процедурный зал. Там вы получите последние инструкции.

– Хорошо. Спасибо, – кивнул Василий и неловко поднялся. – Так, значит, всё? Больше ничего не надо?

– А что вы ещё хотели?

– Да нет, ничего, я просто спрашиваю.

– С документами всё, – утвердительно ответила девушка. В кабинет заглянул помощник, и Оксана кивнула ему на Василия. – Вот, прошу. Человек «уходит».

– Ясно, – кивнул сотрудник. – Следуйте за мной, – велел он гостю.

– Ага, – бодро отозвался Василий. – Ну, – бросил он прощальный взгляд на Оксану, – счастливо оставаться! Прощай, Земля, прощай!

– Всего доброго, – на автомате откликнулась девушка. – Счастья и удачи вам в новой жизни.

– Спасибо! – донеслось из-за закрывающейся двери.

Оксана шумно выдохнула. Утомил! Надо же, живут же такие люди! Въедчивые, не в меру любопытные, болтают без умолку.

Уже потом девушка узнала, что этот самый Василий Трубачёв аж четыре часа добирался до её кабинета от проходной, до посинения заболтав охранника, сотрудницу на ресепшене и нескольких случайных посетителей! Четыре часа! А надо было всего лишь преодолеть проходную, лестницу и два коридора!

Вот так. Такие посетители тут бывают.

Но странно. Вроде и чувствуется облегчение, что такой неугомонный человек покидает Землю. И в то же время жаль. Жаль, ведь он живой, активный, любопытный. А станет…

Об этом не хотелось думать.

Впрочем, каждый получает то, чего он заслуживает. И не стоит лишний раз переживать.

Приоткрылась дверь, и в кабинет заглянуло новое лицо.

– Добрый день. К вам можно?

– Конечно. Здравствуйте, проходите. Садитесь…

***

– Веди себя хорошо, сынок, не обижай маму! – хлопнул Василий по плечу незнакомого сотрудника центра Ухода. Тот отреагировал совершенно спокойно. Он видел такое не раз – когда покидающие человеческую форму люди становятся то излишне суровыми, то наоборот весёлыми. Это всё нервы.

– Идите вдоль прямой линии, – сотрудник указал на жирную полосу, убегавшую в дальний конец коридора. Сам коридор оказался на удивление длинным, метров сто, если не больше. Неширокий. Белые стены. Странные, вделанные в потолок лампы. Ни одной двери, не считая входной.

– Всё понял, малыш. С меня банка варенья! – Василий нервно выдохнул, сосредотачивая взор на дальнем конце коридора. Подразумевалось, что когда человек дойдёт до конца, ему уже не понадобится дверь, чтобы выйти. Альтаирцы могут быть как материальными, так и вполне неосязаемыми. По желанию.

– Если вы почувствуете, что не готовы к Уходу, просто постучите в дверь, вам откроют.

– Типа, хулиганы зрения лишают? – захихикал Василий, отметив про себя, что не может унять дрожь в руках.

Сотрудник не ответил. Жестом пригласив посетителя в коридор трансформации, он тщательно закрыл за собой дверь. Василий покачал головой. Дверь напоминала стальной люк на подводной лодке. Интересная мера предосторожности.

– Вы готовы? – раздался вдруг откуда-то сверху безэмоциональный голос оператора.

– Всегда готов! – тут же откликнулся Василий.

– Тогда начинайте идти вперёд.

– Вас понял. Начинаю. Э… а пешком идти? Или бегом?..

– Медленным шагом, – ответил оператор.

– Вас понял, пешком так пешком.

Человек неспешно двинулся вперёд, не слыша собственных шагов. На грани слуха он различил странный гул, шедший от стен. Вытянул руки в стороны. Коснулся пальцами белой шершавой поверхности.

В груди возникло странное ощущение – вроде и щекотно, но в то же время неприятно давит. Василий сглотнул. Свет ламп, казалось, становился с каждым шагом всё ярче и ярче. Полоса на полу начала расплываться.

– Спокойно, Вася, спокойно, – глухо шептал человек. – Всё хорошо. Идём вперёд. Пешком.

– Как вы себя чувствуете? – напомнил о себе оператор.

– Десять метров, пешок нормальный! – изобразил излишнюю бодрость Василий. Перестарался, конечно.

– Пешок? – кажется, оператор тоже нервничал. Пришлось объяснять.

– Ну да. Если человек бежит, это называется бег. А если идёт пешком, то это пешок. Согласен?

– Это называется шаг, – не согласился голос.

– Ну, шаг – понятие растяжимое. Он как бы и один, а может быть и соединением множества…

Мужчина заговаривался.

Свет слепил, невозможно было смотреть вперёд. Василий, сощурившись, рассматривал свои ботинки.

Мать моя женщина! – вдруг спохватился он. А ведь я же с улицы пришёл! А тут всё белое. Насвинячил! Как некрасиво, товарищ Трубачёв.

Он обернулся, но не увидел никаких следов.

– Вы в порядке? – на всякий случай поинтересовался оператор.

– Ай’м окей, товарищ генерал. Только вот не вижу ни хре… кхм. Ничего. Простите, вырвалось.

Голос не ответил.

Сколько там уже прошли? Метров двадцать пять, поди. Как у Высоцкого: «но теперь ему меньше осталось пройти: уже три четверти пути».