Орг 2. Возвращение домой

Настоятеля храма звали отец Даниил. Выглядел он солидно - высокий, полноватый, с окладистой бородой и внушительным голосом, он производил впечатление настоящего пастыря - мудрого, вдумчивого, просвещённого в знании духовных трудов. Между меценатом и священником за годы совместных трудов установились дружеские отношения. Пономарев хорошо знал отца Даниила и несмотря на некоторые его слабости - склонности к мечтательности, наивной веры в чудеса, и увлечение вином, ценил за искренность и доброе сердце.

Сегодня с его другом что-то явно было не так. Как только Максим Витальевич вошел в церковь и перекрестился, настраиваясь на возвышенный лад, к нему тут же подбежал, путаясь в длинном балахоне и с лицом, искаженным неведомой мукой, отец Даниил, приложил палец к губам и, взяв под руку, повел в свой кабинет, где в этот момент строители вели какие-то работы.

Увидев их, настоятель сдавленно вскрикнул:

- И тут они, окаянные! - и неуклюже ругаясь, выслал работников из кабинета. Затем рухнул в глубокое кресло и прямо из графина отпил несколько глотков воды.

- Что с вами, отец? Что-то случилось? На вас лица нет. - обеспокоенно спросил Пономарев, которому стало не по себе от непонятных переживаний священника.

- Случилось! Именно что случилось! Да такое, что и говорить боязно, будь оно неладно.

- Да в чем же дело? Не тяните уже, отец Даниил!

Священник глубоко вздохнул, внимательно окинул глазами комнату, проверяя, что они одни, и наконец заговорил.

- Сон мне приснился недобрый. С тех пор места себе не нахожу. И случилось это с четверга на пятницу.

После всей драмы, что предшествовала этому заявлению, оно для практичного ума бизнесмена прозвучало настолько несерьезно, что произвело комический эффект. Пономарев поперхнулся, стараясь взять себя в руки, но не удержался и начал давиться смехом, неуклюже маскируя хохот приступами кашля.

Священник осуждающе посмотрел на него и сказал:

- Погодите вы смеяться. Дело это страшное, а довериться мне больше некому.

- Простите, отец Даниил, виноват. Продолжайте, я готов слушать.

- Так вот: снилось мне, будто я птица. Ворона, кажется. - настоятель сделал паузу, а Максим Витальевич вновь стал наливаться краской, и даже прикусил себе язык, чтобы побороть неуместное веселье.

- В общем, хоть и был я во сне птахой, но разум имел человеческий. Летал на Москвой и все места прекрасно узнавал. Где-то над Новым Арбатом вижу - рабочие разрыли землю. Спланировал я туда червячков поклевать, а в яме той - матушки-светы! - бомба заложена, а человек проводки подключает. Лицо его как сейчас передо мной стоит небритое, и глаза серые, недобрые. Одет он в форму дорожного рабочего. Увидел меня и говорит: "А вот и птица черная, ангел смерти. Гарный знак! Може, тут фуйло и сыграет в ящик".

Проснулся я весь в поту, думал забуду этот морок ночной, но наоборот, все больше деталей вспоминаю. И место точное, и даже номер ремонтной машины, что рядом стояла. В общем, промучился так полдня, а потом решил съездить на то место. И что вы думаете, Максим Витальевич? На дороге лежит свежая заплата, а местные видели, как вчера там бригада работала.

Пономарев присвистнул, и задумчиво уставился на собеседника. Он уже понял, что это странное дело серьезней, чем кажется на первый взгляд. Помолчав минуту, он веско сказал:

- Не нравится мне ваш рассказ, отец Даниил. Вообще человек я не суеверный, и в вещие сны не верю,... - при этих словах священник неодобрительно поджал губы, так как Священное Писание неоднократно упоминало о пророческих снах - ... но доверяю своему чутью. У меня на неприятности нюх собачий. Так вот шестое чувство говорит, что дело нечисто. Сделаем так: позовем моего начальника охраны и попросим все по-тихому, быстро и тщательно проверить. Человек он опытный, дело знает прекрасно. Будьте уверены, если есть в вашей истории истина, мы ее обнаружим. Время терять нельзя: пока я ему звоню, вы запишите все важное, что можете вспомнить: адрес места, приметы рабочего, номер машины и другие детали. Про ворону ничего писать не надо. - на секунду в глазах олигарха появилась смешливая искорка, но тут же пропала, и он потянулся за телефоном.

****

Дождливым сентябрьским вечером я возвращался домой из института, не спеша шагая по мокрому тротуару под моросящим дождиком. После знаменательной беседы с Кришной прошло несколько недель. Я продолжал изучать подаренную книгу, стараясь понять сокровенный смысл ее слов и занимаясь описанными практиками. Почти все свободное время я посвящал этому, не переставая выполнять ментальные йогические упражнения даже во время лекций или тренировок. Вот и сейчас, внимательный и сосредоточенный, я молчаливо следил за нисходящей силой, которая создавала легкое ощущение давления в районе затылка. Она была моей постоянной спутницей уже две недели и я начинал чувствовать ее всякий раз когда удавалось установить покой в уме. Она приносила впечатление свежести и тишины, заряжая меня энергией до самых пят, и производя много других внутренних эффектов, за которыми я внимательно наблюдал.