Орг. Призыв аватара

Когда маг упомянул имя Тебера, ярость Гоггенфа несколько уменьшилась и его лицо, всё ещё красное, теперь выражало смешанные чувства. Помедлив минуту, в течение которой главарь похитителей терпеливо ждал, Гоггенф кивнул, и с него немедленно сняли повязку.

– Что за приказ? О чём вы говорите? – тут же заговорил Гоггенф. – Снимите с меня эти чёртовы путы!

– Властитель приказал немедленно вернуть вас домой, как только получил известие о вашей болезни.

– Какая болезнь, вы что, не видите – я здоров как бык! – Тут на лице Гоггенфа появилось понимание. – Так это чёртов целитель наводит панику! Да снимите же путы, идиоты!

– Ваша милость, очень сожалею, но мы не можем нарушить приказ. Максимум, что можно сделать, это сменить путы на магические, так что вы сможете самостоятельно передвигаться маленькими шагами и руки будут скованны спереди. Это позволит вам есть и обслуживать себя самостоятельно.

Гоггенф ещё долго ругался с похитителями, но они настояли на своём. Путы сняли, и внешне мы были свободны. Однако невидимые цепи связывали ноги, не позволяя нормально двигаться, и запястья, скованные на расстоянии сантиметров сорока друг от друга. Во время спора выяснилось, что меня и Креха схватили просто за компанию, чтобы не поднимали шума. Таков был приказ властителя Тебера – привезти Гоггенфа и всех, кто проживает в его доме.

Когда нас оставили вдвоём, я спросил Гоггенфа:

– Ты же вроде говорил, что у вас нет магов, а в отряде их двое.

Друг окинул меня виноватым взглядом и сказал:

– Орг, прости, что ты оказался впутан в эту историю. У гномов есть несколько средненьких магов, но больше их не становится – никто, кроме меня, уже давно не поступал в Академию. Но те, что есть, живут долго… Поубивал бы сволочей! Хотя не они это придумали – из-за папаши весь сыр-бор. Я и так-то с ним не общался, а теперь в глаза смотреть не смогу.

Помолчав, он добавил:

– Хотя эти двое магов у нас одни из лучших. Можно сказать, чувствую себя польщённым. – Он невесело покачал головой.

Мегифрил, старший мини-группы талхианцев, был в ярости. Невиданная удача, позволившая ему пройти в Эллару, стремительно ускользала из рук. У них было всего семь дней, и три из них уже прошли. Два дня ушли, чтобы добраться от границы до Вейнора. Если бы в ту ночь они смогли справиться с требованием заговорщиков и устранили студента, осталось бы ещё три дня, чтобы порезвиться в столице, и два дня на отход. Но чёртов студент словно ждал нападения и устроил неожиданную засаду. Один из группы был серьёзно ранен, когда обратил внимание на шипящую бутылку и попытался рассмотреть её прямо перед взрывом. Группе пришлось потратить несколько часов на его исцеление. Потом ушло время, чтобы вновь обнаружить «подопечного». И – поцелуй дьявола! – он оказался не в Вейноре, а в нескольких часах пути от города по Гномьему тракту. Магам пришлось спешно покинуть Вейнор и отправиться за «целью», которая продолжала удаляться всё дальше от столицы.

В лагере гномов ужинали по-походному, сухпайком, и у меня первый раз за день поднялось настроение. Виной тому, правда, было не качество еды, а мученическое выражение лица Креха, который, после всех свалившихся на его голову несчастий, вынужден был ужинать солдатской пищей. Бедняга, казалось, совсем потерял дух и весь день хранил молчание. Я хотел было пошутить, что его давняя мечта – сбросить вес – наконец исполнится, но не решился. Ещё подумает, что издеваюсь…

Пора было решать, можно ли самостоятельно выпутаться из ситуации. Уж не знаю, как гномы это сделали, но ни одного магического заклинания я сейчас не помнил. Сильно забеспокоившись по этому поводу, я поинтересовался у одного из магов, чем это вызвано, и получил ответ, что все магознания заблокированы. Уф-ф, слава богу! Меня отпустило. Хорошо, что знания не стёрты насовсем, а то без них как-то неуютно.

Я решил, что один бежать не стану. Если же сбежать с Гоггенфом, то нас и дальше будут преследовать гномы, что нежелательно. Конфликт нужно разрешить и жить спокойно. С другой стороны, позицию его отца в отношении меня тоже трудно предсказать. Данных для анализа ситуации не хватало, и я решил пока ничего не предпринимать.

В конце концов успокоившись, я устроился на ночлег в центре лагеря, решив, что утро вечера мудренее, и вскоре уснул.