Оргазм, или Любовные утехи на Западе. История наслаждения с XVI века до наших дней

В Сомерсете сексуальная жизнь относительно свободна. Автор даже делает вывод об аморальности крестьян. Исключение составляют дочери и жены йоменов, богатых фермеров, которых сильнее, чем прочих крестьян, затронула морализаторская волна. Джентри (островная знать) тоже достаточно строги в вопросах нравственности, но они и йомены составляют явное меньшинство. На первый взгляд, демографические данные свидетельствуют о контроле над любовными желаниями. Незаконнорожденные дети редки — в среднем только 3 % всех младенцев, причем их количество уменьшается на две трети с первого до второго десятилетия исследуемого отрезка времени. От 16 до 25 % крестин приходится на детей, зачатых до брака (определяется по тому, что их матери выходили замуж уже беременными). Эти данные по отдельным приходам соответствуют наблюдениям Питера Леслетта, касающимся Англии в целом. Он считает, что в XVII веке начинается длительная фаза снижения количества незаконнорожденных детей: 18–20 % по сравнению с 32 % в предшествующих, 1550–1590 годах, и увеличение в последующий период — до 39 % к 1800–1849 годам^[165]. В том что касается незаконнорожденных, ситуация во Франции при Людовике XIII и Людовике XIV примерно такая же, как и в Англии. В нижней Нормандии они составляют примерно 3 % всех родившихся, а по другим регионам цифра падает порой до 1 %. Статистика добрачного зачатия у молодых французов ниже, чем по другую сторону Ла-Манша: 5–10 %^[166]. Но если мы перейдем от демографической статистики к документам, оставленным английской системой церковного надзора, картина изменится в корне.

Мужчина на всех уровнях общества пользуется сексуальной свободой и до, и после брака. В его глазах женщина, каково бы ни было ее социальное положение, всегда есть законный объект вожделения. Если он останется с ней наедине, он попытается обольстить ее, даже если она замужем. Многие мужчины даже не понимают, почему их обвиняют в такой малости: одни утверждают, что женщинам только нравится такое поведение, другие ссылаются на позволение собственной супруги. И все они опираются на представление о женщине как о существе похотливом и постоянно ищущем партнера, дабы утолить свое вожделение. Самих себя они считают вполне нормальными, разве что несколько «разгорячившимися» в определенный момент, так что им потребовалось охладить пыл быстрым семяизвержением. Один пообещал девушке, что, если она выйдет с ним в другую комнату, все дело не займет и минуты. Самец вправе получить удовольствие, и его совершенно не заботят чувства партнерши. Многие не стыдясь хвастаются своими подвигами в кабаках или других местах. Так, например, некий крестьянин из Уэст-Хетча бахвалился, что за двадцать лет овладел множеством соотечественниц, как незамужних, так и замужних. В обществе молчаливого попустительства даже нет необходимости прибегать к тому двойному нравственному стандарту, что воцарится в XIX веке! Желания женщин не играют большой роли в мужских разговорах, но сами женщины порой готовы громко заявить о своих потребностях. Особенно активны женщины из низших слоев общества. Многие без стеснения рассказывают о своих любовных похождениях. Другие жалуются, что у них слишком старый муж, или же он уклоняется от исполнения супружеских обязанностей, или слишком быстро прерывает акт. Жалуются и на то, что у мужа слишком маленький пенис. Их речи только подтверждают мнение мужчин об эротической ненасытности женского пола. Новые нравственные законы стремятся внушить женщинам, что почтенная супруга должна отдавать свой пыл только мужу и единственно ради продолжения рода. Такая мораль распространяется в семьях йоменов и джентри. Однако честь мужчины никак не связана с тем, насколько он может обуздать свои плотские желания. Если девушка забеременела от холостого мужчины, он должен жениться на ней, но если и он, и она уже состоят в браке, мужчина должен лишь позаботиться о судьбе ребенка и дать деньги на его содержание. После этого в сообществе опять воцаряется мир и благодать. Только боязнь венерических болезней по-настоящему сдерживает сексуальную свободу мужчины-самца^[167].