Ориэлла

— Где-где? Да как, тысяча чертей, ее туда занесло? Элевин рассказал Паррику, что подслушал в коридоре.

— Теперь ты видишь, насколько серьезно положение, — резюмировал он. — Если Элизеф действительно возьмется за погоду, это станет катастрофой для всего нашего народа — самой грозной, какую только видели со времен Катаклизма.

Паррик нахмурился.

— Да, это меняет дело. Конечно, я поговорю с Ваннором, но думаю, мы и так скоро уйдем из города. Чего доброго, начнется оттепель, а, кроме того, здесь мы слишком близко к Академии, чтобы собрать настоящую силу. Но когда Ориэлла вернется…

— Ты думаешь, она вернется? — удивился Элевин.

— Ориэлла? Конечно, вернется! Какой океан удержит эту девчонку после того, как Миафан убил Форрала? Бьюсь об заклад, она уже на пути сюда и спешит разделаться с Верховным. И когда она объявится, будет на что посмотреть!

— Паррик! Ведь речь идет о Волшебном Народе, — возразил Элевин. — Это будет не так-то просто.

Начальник кавалерии спустился с неба на землю.

— Знаю. Вот почему Ориэлле понадобится войско. В одиночку ей не справиться, а мы тоже не можем обойтись без мага. Ну а вместе… Как бы там ни было, я должен немедленно известить Ваннора, — он задумчиво посмотрел на старика. — Послушай, почему бы тебе не пойти со мной? Если мы уйдем, шпион нам больше не потребуется, а здесь тебе постоянно грозит опасность.

Элевин покачал головой, хотя искушение было велико.

— Мне лучше остаться. Если я неожиданно исчезну, Элизеф с Брагтаром заподозрят неладное и начнут меня искать, а это может быть опасно и для вас. К тому же, если вы решите напасть на Академию, вам нужен будет кто-нибудь внутри.

— Ну до этого еще далеко!

— Ничего не поделаешь. Не беспокойся, со мной все будет в порядке. Кроме того, Миафан зависит от меня. Когда я вижу его, слепого и искалеченного… Да, конечно, он сам виноват, но все-таки порой кажется таким беззащитным…

Паррик стиснул руку мажордома.

— Элевин, ты очень помог нам, и все мы тебе признательны, но…

— Дело не только в этом. В Академии меняется ветер. Знай, Паррик, теперь следует больше всего опасаться Элизеф.

— Запомню. Ориэлла всегда ненавидела эту суку. Значит, ты уверен, что не хочешь пойти со мной?

— Не могу. Паррик кивнул.

— Хорошо. Ты храбрец, Элевин, — или болван. Форрал всегда повторял, что между тем и другим не такая уж большая разница. Прощай, мой друг. Мы будем молиться за тебя. Ваннор постарается время от времени посылать тебе весточку.

— Ваннор? А ты?

— Я? Лично меня вдруг потянуло на юг. Там теплее! — Начальник кавалерии подмигнул и, подхватив свой фонарь, исчез в дальнем конце пещеры, оставив опешившего Элевина в одиночестве.

Канализация пронизывала весь город вдоль и поперек, соединяя величественную и надменную Академию с самыми скромными жилищами. Конечно, не самое приятное место, чтобы залечь на дно, но зато это давало возможность шнырять под самым носом у Волшебного Народа, и, кроме того, не составило труда пробить тонкую перемычку, отделявшую канализацию от Архивов. Дыру предусмотрительно сделали в углу, где скала, образовывала изгиб, так что отверстие скрывалось в глубокой тени выпирающего камня. Паррика, из-за его маленького роста, назначили связным. Держа в руке фонарь, кавалерист протиснулся в узкий сток. К счастью, благодаря холодной погоде, равно как и тому, что в Академии сейчас было довольно малолюдно, запах чувствовался не слишком сильно, но кавалерист все же старался дышать пореже. Конечно, человек со временем может ко многому привыкнуть, но всему есть свои пределы!

Проходящий под мысом Академии сток соединялся с главным каналом. Проржавевшие штыри старой лестницы, служившей для осмотров, выпирали, острые и опасные, из стены, отмечая то место, где когда-то был люк. Паррик прицепил фонарь к поясу, натянул кожаные перчатки, чтобы защитить руки от шершавого железа, и начал очень осторожно карабкаться вверх. Любая ссадина или порез могли оказаться смертельными. Опасность заразиться была велика, и повстанцы уже потеряли двух человек: один погиб от крысиного укуса, а другой — от столбняка.

По обе стороны грязного, вонючего канала шли небольшие бордюрчики для смотрителей. Паррик порадовался, что уровень воды не слишком высок, ибо как-то раз ему пришлось взбираться под потоком льющегося сверху дерьма и повторять этот подвиг бравому кавалеристу не хотелось. Оказавшись в туннеле, он направился к своему кривобокому плоту. Вода стояла низко, и воин мог вернуться вплавь, но когда уровень грязной жижи достигал высшей точки, путешествие приходилось проделывать по узкому скользкому бордюру, в постоянном страхе оступиться и рухнуть в вонючую канаву. Единственным источником света служил фонарь, болтавшийся на поясе. Паррик вздохнул, взял шест и двинулся в путь через сеть туннелей, ведущих к убежищу повстанцев.