Ориэлла

Вскоре Ориэлла убедилась в его правоте. Расстояния в пустыне обманчивы, и им потребовалось еще несколько часов утомительного пути, чтобы добраться до одинокого пика, и к тому времени, когда они достигли отвесных стен, горизонт уже начал бледнеть. Гора оказалась действительно громадной, тем более что на подходах к ней не было ни малейшего намека на подъем почвы. Стройный конус просто поднимался из песков, подобно острову, восстающему из моря. Уже на последних милях невозможно было охватить взглядом все это циклопическое сооружение, а когда они оказались у его стен, видна была только вертикальная темно-мерцающая плоскость, уходящая в бесконечность во всех трех направлениях. Отряд направился вдоль отполированной стены, и через некоторое время Ориэлла заметила на гладком камне темную тень — узкое отверстие, в которое с трудом могла протиснуться лошадь.

Один за одним странники вели своих коней в прохладную темноту пещеры, потом разожгли и вставили в специальные ниши факелы, сложенные по одну сторону от входа. Стало светлее, и Ориэлла оглядывалась вокруг, не веря собственным глазам. Пещера поражала своими размерами, ее потолок терялся в густой черноте над головой. По левую сторону волшебница увидела два озерца. То, что повыше, располагалось на скалистом выступе, и воды его маленьким водопадом стекали в нижнее. К верхнему водоему вели каменные ступеньки, и лошади и мулы уже начали пить. Воды было вволю. Свет факелов преломлялся радужными искрами в лучах драгоценного песка, наметенного снаружи, и трепетал на отполированных до зеркального блеска стенах пещеры.

— Удивительное место! — Анвар, стоя рядом с волшебницей и широко раскрыв глаза, оглядывался по сторонам.

— Нижний пруд служит для купания, — с интонациями гида произнес Язур. — Здесь мы храним порядочный запас дров и продуктов, так что можно будет пополнить наши припасы, а сегодня мы устроим пир — по крайней мере, так вам покажется после скудных пайков. Перед тем, как снова отправиться в путь, мы отдохнем здесь пару дней.

— Чудесно, — улыбнулась Ориэлла, словно бы извиняясь за свое недавнее дурное расположение духа. — Никогда не думала, что могу устать от верховой езды, но теперь мне даже смотреть противно на лошадей. Я бы душу отдала ради ванны, горячей еды и долгого-долгого сна.

— В таком случае, ты их получишь. — Анвар обнял девушку за плечи и повел направо, туда, где через естественную щель в скале уже уносился прочь дым нескольких небольших костров.

С тех пор, как юноша вновь обрел свои силы и начал изучать магию, он неузнаваемо изменился. Все, за исключением Боана и Шиа, которые были отчасти посвящены в его тайну, больше не сомневались, что Анвар действительно муж Ориэллы, но даже когда они оставались наедине, его прежняя услужливость никак не проявлялось, даже когда юноша делился с девушкой продуктами, предназначенными ему и евнуху. Взгляд его обрел твердость, и Ориэлла, к своему удивлению, обнаружила, что не имеет ничего против этой новой Анваровой самоуверенности. Со времени бегства из Нексиса ей приходилось все время главенствовать и принимать на себя основную тяжесть их путешествия, и теперь, когда рядом появился кто-то, способный разделить с ней ответственность, девушка чувствовала истинное облегчение. Правда, время от времени она как наставница теряла терпение, да к тому же оба они очень уставали, и все это порой приводило к спорам и обмену резкостями — Анвар, как оказалось, ничуть не был лишен легендарного упрямства Волшебного Народа

— и все же, несмотря ни на что, между двумя волшебниками расцвела крепкая и нежная дружба, которая во многом свела на нет зависимость, связывавшую их прежде.

Они присели у костра рядом с Элизаром и Нэрени, и пока готовился ужин, неспешно беседовали, радуясь случаю поболтать после утомительного одиночества ночевок в пустыне. Элизар, вернувшийся в военную среду, к которой принадлежал чуть ли не с рождения, за время путешествия, казалось, сбросил несколько лет. Его единственный глаз сиял от восторга, когда он взахлеб говорил о пустыне, которую обожал. Тучная и улыбающаяся Нэрени тоже была рада покинуть Арену, но считала их переход через пески настоящей пыткой. Ориэлла сочувствовала ей. Если ее, опытную всадницу, измотала эта бесконечная езда, то можно себе представить, каково пришлось новичку, вроде Нэрени. Анвар тоже чувствовал усталость. За годы, проведенные в Академии, у него почти не было возможности ездить верхом, разве что Ориэлла иногда придумывала ему всякие поручения, чтобы дать юноше немного развеяться.

— Тебе-то хорошо, — подшучивал он над Нэрени, выразительно поглядывая на ее округлый зад. — По крайней мере у тебя есть собственная подушка.

Она швырнула в него ложку, юноша пригнулся, и все четверо разразились хохотом. Боан был занят лошадьми, но к ужину тоже присоединился к ним, впрочем, как и Шиа, которая на досуге исследовала пещеру.