Ориентирование

— Но только если мы принесём ей завтрак, — добавляет Мика, хватая Спенсера за руку и увлекая его прочь. Рыжеволосый близнец ещё раз машет через плечо, прежде чем они вдвоём исчезают в длинной очереди у стойки.

— Ладно, хорошо, — говорю я, заставляя себя съесть ещё кусочек омлета. Я ещё раз проверяю телефон, но от Тристана ничего нет. Поскольку Зейд был со мной всю ночь — он даже не потрудился вернуться и переодеться сегодня утром — я понятия не имею, был ли Тристан вообще в своей комнате прошлой ночью.

Это пугает меня.

— Ладно, хорошо, что? — спрашивает Зак, просовывая одну из своих длинных ног между моими под столом. Я поднимаю взгляд, его бархатно-карие глаза пристально смотрят на меня.

— Я пойду на прослушивание в оркестр.

— Да! — Миранда сжимает кулаки как раз в тот момент, когда Крид возвращается к столу и хмуро смотрит на неё. — Марни собирается играть на арфе, — она исполняет небольшой танец, от которого её близнец закатывает глаза.

— Если ты когда-нибудь решишь, что покончила со всей этой академической ерундой, можешь поехать со мной в Англию и сыграть для королевы. После этого у тебя больше никогда не будет проблем с концертами. — Виндзор поднимается на ноги и целует меня в щеку, прежде чем забрать мой пустой поднос.

— Я всегда готов повеселиться с тобой, — соглашается Зейд, когда Зак наклоняется ко мне, положив одну руку на стол, выражение его лица — плотское обещание на потом.

— Только скажи, и я прикажу перевезти твою арфу из Круз-Бей, — Зак делает паузу, чтобы посмотреть вверх и поверх моего плеча. Лёгкая морщинка, появившаяся у его рта, может означать только одно.

Я резко оборачиваюсь и вижу Тристана, прогуливающегося по кафетерию, руки в карманах, под глазами тёмные круги.

Он хоть немного поспал прошлой ночью? А если он не спал… то, что делал?

Я доверяю ему, правда. Но… у него есть прошлое, плохая репутация, склонность к жестокости.

Моё сердце бешено колотится, когда он приближается к столу, сексуально хмуря губы.

— Где, чёрт возьми, ты был? — спрашивает Зейд с раздражённой усмешкой. Тристан игнорирует его, его серые, как лезвие, глаза сосредоточены на моём лице. Он одаривает меня искренней, но измученной улыбкой, снимая, по крайней мере, часть моего безудержного беспокойства. Если я не смогу доверять ему, наши отношения с шестью людьми сойдут на нет — и быстро.

— У меня была ужасная бессонница, — Тристан, наконец, переводит взгляд на Зейда. — Особенно когда мой сосед по комнате не пришёл прошлой ночью. Я с трудом мог представить себе то, что он делал.

— Я уверен, что твоё воображение тебе поможет, — отвечает Зейд, пока я рассматриваю чёрный кашемировый свитер Тристана в обтяжку и тёмные джинсы. В мокасинах и «Ролексе» он выглядит таким же богатым, каким был всегда. Никто бы никогда не узнал, что на этот раз он тоже стипендиат.

Тристан игнорирует колкость Зейда, чтобы снова посмотреть на меня.

— Я полагаю, у нас всё ещё в силе та дурацкая примерка платья на сегодня, о которой ты мне написала? — спрашивает он, как будто его заявления о бессоннице достаточно, чтобы объяснить, почему он не ответил мне. Есть что-то ещё; я знаю, что это так.

Но даже если я спрошу его, он мне не ответит.

Это проблема, которую необходимо исправить.

— В силе, — отвечаю я, на время отбрасывая своё беспокойство.

Правда всегда рано или поздно выходит наружу, и я уверена, что что бы ни случилось с ним прошлой ночью, что бы он ни делал, это имеет отношение к этой дедовщине.

Вот почему мне нужно, по крайней мере, попытаться понять, есть ли в смерти Тори нечто большее, чем простой несчастный случай.

Глава 8

Шарлотта Карсон — выпускница Академии Адамсон

Когда я открываю глаза на следующее утро, Черч сидит рядом со мной со мной на огромной кровати в общежитии и держит что-то на ладони. Пока парень смотрит на эту вещь, я замечаю целую симфонию эмоций, играющих на его лице. Он испытывает облегчение, огорчение, ярость, задумчивость.

Кровать сдвигается, когда я сажусь, привлекая к себе медовые глаза Черча. Они мерцают в лучах раннего утреннего солнца, пробивающегося сквозь щель в тяжёлых плотных шторах. Комната почти полностью погружена в темноту… но не Черч.

Черч освещён, как ангел, его светлые волосы сияют, его улыбка загадочна и невероятна.

Моё сердце переворачивается в груди, но мне трудно сосредоточиться на этом, потому что голова чертовски раскалывается, а какие-то девчонки украли моё кольцо и…

— Моё кольцо, — хнычу я, принимая сидячее положение и закрывая лицо руками. Мне вообще наплевать на украшения, но Черч выбрал для меня винтажный розовый бриллиант в том же магазине, где его родители купили свои кольца. Когда парень купил его, он уже был влюблён в меня, а я просто не знала об этом. Мысль о том, что он ходит с намерением, представляя меня своей женой, в то время как я всё ещё ничего не знала о его намерениях… О, это так чертовски романтично, что я могла бы взвыть.