Орифламма

Маргарита. Итак, сновидец выбирается из своего сна и освобождается от воспоми­наний. Тебе все еще кажется, что весь мир — это ты. Не беспокойся, ты уйдешь — мир останется. Все будет сохранено в памяти, но без воспоминаний. Крупинка соли, тающая в воде, не исчезает, она делает воду соле­ной. Вот ты и выпрямился. У тебя не болят больше ноги. Не правда ли, как легко? Ты выздоровел и можешь двигаться. Иди же. (Плечи Короля снова слегка опускаются). Не горбись больше, на тебе уже нет груза. Остались лишь одни условные рефлексы. Я же тебе говорю: ты невесом. Выпрямись! Не сжимай руку в кулак. Что ты там дер­жишь? Ты зажал в кулак все свое королевство. Разожми пальцы. Я тебе приказываю разжать пальцы! Выпусти равнины, горы, реки... Вот так. Это всего только пыль. Идем. (Держа за руку Короля, выводит его на авансцену.) Не оборачивайся, не пытайся взглянуть на то, что ты больше никогда не увидишь. Сосредоточься.

Король(с закрытыми глазами, стоя на авансцене). Империя! Видел ли кто-нибудь такую империю? Два солнца, две луны и сверкающий небесный свод. А вот еще другое, третье солнце. Когда одно солнце садится, другие восходят. Одновременно заря и сумерки. Эти владения раскинулись за пределами океанов, вне океанов, поглощенных океанами.

Маргарита. Пересеки их.

Король. Кругом все голубое, голубое...

Маргарита. Его память еще сохраняет цвета, но не звуки. Он не музыкант, скорее, — художник. Его воображение зрительно. (Королю.) Отрекись и от этой империи.Забудь о сиянии красок. Ты не можешь больше задерживаться. (Отходит от Короля.) Теперь иди один. Не бойся. Иди же. (Стоя в одном из углов авансцены, издали направляет движения Короля.) Сейчас не ночь и не день. Больше нет дня и ночи. Время исчезает. Иди за колесом, которое вертится пе­ред тобой, но не очень близко. Оно раскалено. Слева от тебя пропасть, обойди ее. Не пугайся старого воющего волка. Его клыки из картона (Воображаемому волку.) Волк исчезни! Не бойся крыс. Они не могут тебя укусить. Крысы и летучие мыши, прочь от­сюда! (Королю.) Не жалей нищего, хватаю­щего тебя за руку. Внимание! К тебе при­ближается старуха. Не бери стакан воды, ко­торый она тебе протягивает. Ты не хочешь пить. (Воображаемой женщине.) Он не жаж­дет, добрая женщина. Он не хочет пить. Не стой у него на дороге, исчезни!

Король направляется к ступеням трона.

Выше, еще выше!

Король стоит возле трона.

Повернись ко мне. Смотри сквозь меня. Держись прямо. Теперь отдай мне свои ноги: правую, левую. Дай мне твой палец, два, три, пять, десять пальцев. Отдай правую и левую руки, грудь, оба плеча, голову!

Король делается недвижим, застывшим как статуя.

Вот так. Ты видишь, у тебя нет больше слов, твоему сердцу не надо биться и нет нужды дышать. Теперь ты можешь занять свое ме­сто. (Исчезает.)

Король неподвижно сидит на троне. В течение финальной сцены постепенно исчезают стены, двери, окна тронного зала. Теперь на сцене нет ничего, кроме Короля на троне в сероватом свете.

Король, сидящий на троне, должен быть видим некоторое время. Затем все погружается в туман.

Занавес

Лысая певица (Антипьеса)

Действующие лица:

Мистер Смит

Миссис Смит

Мистер Мартин

Миссис Мартин

Мэри, служанка

Капитан пожарной команды

СЦЕНА I

Буржуазный английский интерьер с английскими креслами. Английский вечер. Мистер Смит, англичанин, в английском кресле и английских туфлях, курит английскую трубку и читает английскую газету у английского камина. На нем английские очки, у него седые английские усики. Рядом в английском же кресле миссис Смит, англичанка, штопает английские носки. Долгая английская пауза. Английские часы на стене отбивают семнадцать английских ударов.

Миссис Смит. Вот и девять часов. Мы ели суп, рыбу, картошку с салом и английский салат. Дети пили английскую воду. Мы сегодня хорошо поужинали. А все потому, что мы живем в окрестностях Лондона и наша фамилия Смит.

Мистер Смит щелкает языком, не отрываясь от газеты.

Картошка с салом — очень вкусная вещь, масло в салате не прогоркло. Масло в бакалее на углу гораздо, гораздо лучше, чем масло в бакалее напротив, и лучше даже, чем в бакалее дальше по берегу. Но я вовсе не хочу сказать, что в тех бакалеях плохое масло...

Мистер Смит щелкает языком, не отрываясь от газеты.

А все-таки масло в бакалее на углу лучше всего...

Мистер Смит щелкает языком, не отрываясь от газеты.

На сей раз Мэри пожарила картошку как следует. В прошлый раз она ее недожарила. А я люблю картошку, когда она пожарена как следует.

Мистер Смит щелкает языком, не отрываясь от газеты.