Орифламма

Монах. Именем нашего всемогущего Господа-Бога я конфирмую тебя в твоей монаршей власти.

Дункан. И да поможет мне Господь быть достой­ным ее.

Монах принимает у офицера пурпурную мантию и возлагает ее на плечи Дункана.

Монах. Да хранит тебя Господь и да пребудет жизнь твоя в неприкосновенности, пока ты облачен в эту мантию.

Слева входит слуга с дароносицей для при­чащения. Передает ее монаху, а тот протягивает просфору Дункану.

Дункан. Недостойный сын твой, Господи.

Монах. Тело Христово.

Дункан. Аминь.

Монах возвращает дароносицу слуге, который с ней уходит. Офицер вручает монаху скипетр, и тот сжимает его в руках.

Монах. Возобновляю дар исцеления, которым наш Господь-Бог награждает тебя при посредстве своего недостойного слуги. Да излечит Господь наши души, как излечивает он нашу израненную плоть. Да исцелит он нас от нездоровых чувств, от ревности, гордыни, сластолюбия, властолюбия. И да прозреют наши очи, видя тщету мирских соблазнов.

Дункан. Услышь нас, Господи.

Офицер(преклоняя колена). Услышь нас, Господи.

Монах. Услышь нас, Господи, и да рассеются нена­висть и гнев, как дым на ветру. И да возобладает божеский порядок над порядком, где свирепству­ют страдания и дух разрушения. И да будут лю­бовь и мир вызволены из цепей, в которые зако­вали их злые чары. И пусть засияет радость, и пусть небесный свет зальет нас и мы станем купаться в нем. Да будет так.

Дункан и офицер. Да будет так.

Монах(Дункану). Вот твой скипетр, который я бла­гословляю, чтобы ты касался им страждущих.

Дункан поднимается с колен, за ним офицер, тогда как монах преклоняет колена перед Дун­каном, который идет по ступеням к трону и уса­живается на нем. Офицер стоит по левую руку Дункана. Эта сцена должна быть преисполнена серьезности.

Дункан. Впустите страждущих.

Монах поднимается с колен и встает по правую руку Дункана. Из глубины слева выходит пер­вый больной. Он сгорблен, двигается с трудом, опираясь на палку. На нем плащ с капюшоном. Видно его лицо — маска обезображенного про­казой.

Дункан. Подойди ко мне. Подойди ближе, не бойся.

Больной подходит и становится на колени на од­ной из первых ступеней, ведущих к трону, спиной к зрителям.

Первый больной. Помилуйте, ваша светлость. Я прибыл издалека, из страны за океанами. Мне пришлось пересечь континент, потом еще семь стран, потом снова море, потом горы. Я живу в темной и сырой долине. Сырость источила мои кости, мое тело покрыто золотухой, и опухолями, и прыщами, которые гноятся по всему телу. Все мое тело — сплошная открытая рана. Дети, жена меня прогоняют. Спасите меня, господин. Исцели­те меня.

Дункан. Я исцелю тебя. Верь мне. Надейся. (Касается скипетром головы больного.) Милостью нашего общего Господа-Бога, даром и силой, которыми я наделен, отпускаю тебе грех совершенного пре­ступления, запятнавшего твою душу и твое тело. Да будет душа твоя чиста, как родниковая вода, как небо в первый день творенья.

Больной выпрямляется, поворачивается к зрите­лям, и становится во весь рост. Отбросив палку, он вздымает руки к небу. Его свежее лицо расцве­тает в улыбке. Он издает крик радости и убегает налево.

Справа входит второй больной и направля­ется к трону.

Дункан. На что жалуешься ты?

Второй больной. Ваша милость, я не могу жить и не могу умереть. Я не могу сидеть и не могу лежать, не могу стоять без движения и не могу бегать. У меня ожоги и чесотка от головы до пяток. Я не выношу ни своего дома, ни улицы. Вселенная для меня — тюрьма или каторга. Мне дурно, когда я смотрю кругом. Я не переношу све­та и страдаю от темноты. Мне ненавистны люди, и я боюсь одиночества. Я отвожу глаза от де­ревьев и от баранов, собак или травы, звезд или камней. Мне неведомо счастье. Я хотел бы на­учиться плакать и познать радость. (Приближа­ется к трону и поднимается по его ступеням.)

Дункан. Забудь, что ты существуешь. Помни, что ты есть.

Пауза. Больной, которого видно со спины, поводит плечами, но чувствуется, что он не в состоянии следовать полученному совету.

Дункан. Приказываю тебе. Повинуйся.

Движения спины и плеч больного создают впе­чатление, что он расслабляется и успокаивается. Он медленно встает, вытягивает руки в стороны, поворачивается к зрителям, и они могут видеть, как его сморщенное лицо вдруг разглаживается и, утратив напряженность, озаряется светом. Затем видно, как он весело, танцующей походкой уходит налево.

Офицер. Следующий!