Орикс и Коростель

Но Коростелю все удалось, думает Снежный человек. Он своего добился. Только посмотрите на этих четверых — склонили головы, урчат над ребенком, точно кошачьи моторы.

— Что с ним случилось? — спрашивает он.

— Его покусали, — говорит Авраам. — Один из Детей Орикс его укусил.

Это что-то новенькое.

— Который?

— Рысек. Без причин.

— Вне круга, в лесу, — прибавляет одна из женщин — Элеанора Рузвельт? Императрица Жозефина? — Снежный человек вечно забывает имена.

— Пришлось кидаться в него камнями, чтоб ушел, — говорит Леонардо да Винчи, единственный мужчина в урчащем квартете.

Значит, рыськи теперь охотятся на детей, думает Снежный человек. Может, проголодались — не меньше его самого. Но ведь есть кролики — значит, это не просто голод. Может, рыськи думают, что Дети Коростеля — маленькие Дети Коростеля — это такие кролики, которых ловить проще.

— Сегодня мы извинимся перед Орикс, — говорит какая-то женщина — Сакагавеа?[16] — За камни. И попросим, чтобы она велела своим детям не кусать нас.

Он никогда не видел, как женщины это делают — общаются с Орикс, — хотя они часто об этом говорят. Интересно, в какой форме? Наверное, возносят молитвы или читают заклинания — вряд ли они верят, что Орикс явится к ним во плоти. Может, они впадают в транс. Коростель думал, что избавился от этого, ликвидировал, как он выразился, мозговую «точку Г». Господь — это пучок нейронов, утверждал Коростель. Довольно сложная задача: если перестараться, можно запросто получить зомби или психопата. Но эти люди вроде не психопаты и не зомби.

Что-то в них Коростелю не удалось ликвидировать, что-то он не предусмотрел: они общаются с невидимым, они поклоняются. Вот и молодцы, думает Снежный человек. Ему приятно, когда выясняется, что Коростель ошибся. Идолов, правда, Дети Коростеля пока не создают.

— Ребенок поправится? — спрашивает Снежный человек.

— Да, — спокойно говорит женщина. — Следы зубов уже почти затянулись. Смотри.

Остальные женщины занимаются тем, чем обычно по утрам. Одни следят за центральным костром, другие скорчились вокруг, греются. Их внутренние термостаты настроены на тропический климат, поэтому некоторые мерзнут, пока солнце невысоко. Костру скармливают сухие ветки и лианы, но в основном фекалии — из них делают пирожки, похожие на гамбургеры, сушат их на солнце. Дети Коростеля — вегетарианцы, едят главным образом траву, листья и корни, и продукт неплохо горит. Насколько Снежный человек знает, поддержание огня — практически единственное женское занятие, которое можно назвать работой. Ну, и участие в поимке его еженедельной рыбы. И приготовление этой рыбы. Для себя они не готовят.

— Здравствуй, о Снежный человек, — говорит следующая женщина, к которой он приближается. Губы зеленые — она завтракает. Она кормит грудью годовалого мальчика, тот смотрит на Снежного человека, выпускает сосок изо рта и начинает плакать. — Это же Снежный человек! — говорит женщина. — Он тебя не обидит.

Снежный человек никак не привыкнет к тому, как растут эти дети. Годовалому малышу на вид лет пять. В четыре года он будет выглядеть как подросток. На взросление тратится слишком много времени, считал Коростель. На взросление; на бытие ребенком. Другие виды не тратят на такое по шестнадцать лет.

Дети постарше заметили его; подходят ближе, приговаривают: «Снежный человек, Снежный человек!» Значит, обаяния он не потерял. Теперь все с любопытством смотрят на него, им интересно, зачем он пришел. Он никогда не является просто так. В его первые визиты они думали, что он голоден (судя по его внешности), и предлагали еду — пару пригоршней отборных листьев, корней и травы и несколько цекотрофов, припрятанных специально для него, — и ему пришлось деликатно объяснять, что их еда ему не подходит.

На его взгляд, цекотрофы омерзительны — полупереваренная растительность, пропущенная через анус; их глотают два-три раза в неделю. Это еще одна вундеркиндская идея Коростеля. Он на основе червеобразного отростка создал необходимый орган, сделав вывод, что на ранних стадиях эволюции, когда пища рода человеческого была грубее, аппендикс, очевидно, выполнял сходную функцию. Но конкретную идею он позаимствовал у лепоридов, зайцекроликов, которые полагаются на цекотрофы, а не на кучу желудков, как жвачные. Может, потому рыськи и начали охотиться на юных Детей Коростеля, думает Снежный человек: учуяли под цитрусовым запахом кроличий аромат цекотрофов.