Орион Реликвий

— В прямом, — сухо сказал Мефодий. — Сейчас набегут туда студенты первого класса, а по итогу, получат люлей от второго. А затем придет третий и займет те столы, которые захотят.

— И смысл тогда занимать?

— Раньше придешь, больше шансов, что тебя подвинут не в самую жопу.

Спорить с ним не стал, тем более что информация полезная. Поэтому молча кивнул и последовал вслед за Мефодием. Тому, к слову, не нравилось, что я смотрю ему в спину. Он пробормотал что-то в манере: «слежу за тобой» и просто пошел рядом.

Если бы не Мефодий, я бы заплутал. Учитывая огромный поток студентов внутри главного корпуса, я бы мог выбрать не тот путь, и забрести, ну… куда-нибудь в дебри. Потому что не все студенты сразу рвались на обед. Многие шарахались по своим делам.

Столовая была, как по мне, самой обычной. Ну, немного напоминала столами мои армейские столовые, а учитывая оформление…

Огромный белый зал, в конце которого были, видимо, столы преподавателей, а все остальное принадлежало студентам. Столы были завалены едой и прислугой, которая, застыв, стояла около огромной карты с изображением каких-то там территорий.

— А что за прислуга? — поинтересовался я. — И почему они там стоят?

— У них сегодня тяжелый день, — заговорил Мефодий, замерев, чтобы осмотреться. — Общая столовая — особое место. Здесь обычно никто, кроме преподавателей и гостей не кушают. Официанты и прислуга — это люди местных аристократов высшего сословия. Им придется выискивать своих нанимателей и прислуживать им. Представь, как это сделать при потоке, например, в триста человек?

— Тяжко, — согласился я. — А почему здесь редко едят?

— Потому что у каждого класса своя столовая, — Победа посмотрел на меня, как на дурака. — Не знаешь, что ли?

Нет, это я уже где-то слышал, но что-то как-то на общем фоне все забылось. Победа, тем временем, нацепил, на свой нагрудный карман эмблему с цифрой два.

— О, а чего раньше не носил? — я не мог не заметить и не спросить. — Все же носят.

— А кто знает, зачем ты пришел, — загадочно заговорил пацан. — Не хотелось бы, чтобы мой враг знал, где именно я учусь, и поступил туда же.

Вот оно что. Ну, Мефодий, тебя ждет разочарование. Когда я нацеплю такую же эмблему и сяду за тобой. Почему-то у меня появилось острое желание подействовать тебе на нервы, авось поймешь, как с тобой живется.

Мы выбрали стол сразу, поближе к стене, ссылаясь на знания и навыки Мефодия. И, в целом, за следующий час таких же умников, как и мы, оказалось достаточное количество.

А уже непосредственно перед началом «представления», зал был переполнен студентами на всякий вкус и лад. Что мешало мне мирно дремать, облокотившись на спинку стула.

Я разглядывал местных представителей аристократии, и с каждой новой рожей, пух все сильнее и сильнее. Они были надменными. Озлобленными. Гордыми. Я бы точно не захотел прожить в таком обществе всю свою жизнь. Короткую, причем.

Почти сразу, глазами, нашел Марию, которая приветливо помахала мне и подсела к нам за стол, а затем увидел своих сестер, которые стояли в кучке таких же ненормальных девочек с очень отвратительным смехом, чуть поодаль от меня.

Маша меня поздравила с испытанием, хоть я и не назвал свой результат. А вскоре все и вовсе умолкли. Потому что в дальнем конце зала, где были столы академиков, вышел какой-то хрен, объявил об успешном наборе и начал по очереди приглашать нас к нему. Чтобы выдать эмблему согласно классу.

Вызывал он по фамилии. И когда зазвучала моя, Мефодий прошептал мол, я попридержу для тебя местечко. Я же встал, понимая, что ко мне прикован не один десяток пар глаз, и молчаливо поперся к этому старому хрычу.

Отметил улыбающуюся девушку в образе серой мыши, с рыжими волосами, которая почему-то не сводила с меня взгляда. Заметил на «сцене» сидящего Арвида, который своим оскалом мог испугать ребенка. А затем посмотрел на недовольную мину лекаря, который готов был оторвать голову мне прямо там, на сцене. На глазах у всех.

Только чтобы подтвердить, что он верно предсказывал мою смерть.

Ха, хрена с два тебе, докторишка!

— Константин Бобров, — повторил мужчина в фиолетовом костюме, поправляя длинную бороду, на кончиках которой были бусинки. — Рад встрече, — сказал он тихо и уже только мне. — Приятно видеть сына нашего покойного лекаря, — вяло улыбнулся. — Да еще и так похожего на него.

Я ничего не ответил.

— Второй класс! — громко заявил этот старик, протягивая мне эмблему.

Тут-то все и ахнули.

Первым делом меня «поздравил» Всеволод Владимирович, в своей манере: «все равно сдохнешь, Бобров». На что я ответил просто:

— Сам сдохнешь, козел, — и, улыбаясь старику, повернулся к столам.

Когда я возвращался обратно к своему месту, я увидел охреневшие лица своих сестер, на эмблемах которых была цифра один. Увидел обалдевшее лицо принцессы из Эстонии, которую вызывали передо мной, и она получила ту же цифру, а затем…

Мефодий.