Орион взойдет

– Что? – выкрикнул Джовейн. Он восстановил спокойствие. – Ваше положение безнадежно. Повторяю, Скайгольм не прекратит огня, пока вы не сдадитесь или не погибнете. Ваше же собственное правительство объявило вас вне закона. Будьте же разумны: сдавайтесь, сохраните жизни людям, и амнистия будет ожидать большую часть вашей группы.

– Слова «объявлены вне закона» имеют в этой стране особое значение, проговорил Эйгар, обращение к традиции давало силу. – Мы не запираем людей в клетки и не выдаем их официальным убийцам: человек, объявленный вне закона, лишен права жить, и всякий может сделать с ним все, что угодно. Эта мера достаточно эффективно предотвращает преступления, и она обходится дешевле, чем все остальные. Но объявить человека вне закона – дело серьезное, предварительно следует долгий процесс с учетом всех правил, которые смогли придумать наши предки, дело столь важное, что его нельзя доверять правительству. К тому же в настоящем времени Северо-западный Союз правительства не имеет…

– Не проповедуйте анархизм! – выдохнул Джовейн. – В Скалистых горах и в заливе Ляски мир увидел, куда вы его ведете. Настало время прекратить подобные дела.

– Ах так! – Эйгар обхватил ладонью подбородок. – Иными словами, вас не удовлетворит демонтаж «Ориона»?

– Конечно, нет! После уроков последних нескольких десятилетий Северо-западный Союз следует сделать цивилизованной нацией.

Преступники, изготовлявшие и использовавшие подобное оружие, предстанут перед судом… Сам я не сомневаюсь, что вы, доктор Дренг, не участвовали в этом позоре. Ведите себя правильно, и я думаю, что суд оправдает вас. Я не вижу причины наказывать людей за ошибки.

– А вы уже обсудили подобную политику с Маурайской федерацией?

– Только в общих чертах. Но намерения достаточно очевидны: они не собираются воевать с вами каждые двадцать лет! Мое правительство тоже примет участие в мирной конференции.

– У вас есть силы, чтобы настаивать на этом?

– Да. – Душу Джовейна будоражил триумф. – Итак, готовы ли вы заключить перемирие?

– Нет, – возразил Эйгар Дренг. – Орион еще не отомстил.

– Вы безумны! – завопил голос ему в ухо.

– Упрям – да, безумен – нет. Мы хорошо снабжены, прекрасно вооружены, а вы не знаете, куда именно надо стрелять. Потребуются недели или месяцы, чтобы убедить нас или дождаться маураев. За это время может случиться все, что угодно. Я читал достаточно много книг по военной истории, Капитан. Нередко случалось, что терпевший поражение гарнизон вдруг выигрывал осаду. Но я надеюсь, что вы не воспользуетесь эвакуацией милиции для шантажа.

– О да, о да. Мировое общественное мнение… – Джовейн тяжело вздохнул. – Вы полагаете, что я способен нарушить свое слово? Если я буду дожидаться здесь маураев, мой Домен рассыплется так, что его не соберешь. Если я буду навскидку стрелять по вашим пусковым шахтам, то нанесу Гее ужасный ущерб. Вы надеетесь заставить меня выбирать? – Эйгар не ответил. Я сделаю все необходимое, чтобы раздавить ваше порочное общество, – зло проговорил-Джовейн. – И у меня еще есть третья возможность. Здесь наверху я властвую над колоссальной территорией: над Землей, населенной вашими людьми; над водами, в которых плавают ваши корабли; к тому же Скайгольм способен передвигаться: он же явился к вам, не так ли? Я буду карать всю вашу нацию, пока она не восстанет против вас. Не природу, а сооружения: города, деревни, фермы, дороги и рудники… все, что построили люди, причем с хирургической точностью, – грозился Джовейн. – Там за заливом, лежит другой полуостров, выглядящий достаточно населенным.

Дренг, заявляю вам самым серьезным образом: если вы не сдадитесь к завтрашнему полудню, когда рассеется облачная пелена, к завтрашней ночи тамошние селения станут пустыней. И это будет всего лишь началом.

Эйгар тряхнул головой, словно получил удар дубинки.

– Итак, вы заставляете нас вновь воспользоваться ядерным оружием, спокойно сказал он.

– Довольно! – завопил Джовейн. – Я не желаю слушать этих слов. Вы не должны заражать Гею… – На миг его дыхание дрогнуло, но сумел закончить ровйым голосом:

– Доктор Дренг, вы переутомились. Давайте закончим так: обдумайте все, спросите мнения ваших людей, а потом – ну что ж, перед полуднем я рассчитываю переговорить с вами. Вы поняли меня?.. Очень хорошо, спокойной ночи.

Клик. Эйгар Дренг долго сидел в задумчивости, глядя в пустоту.

***

– Кажется, пора уходить, – вздохнул Плик. – Поздно даже для меня.

Лисба прижала его к себе. Она оглядела собственную комнатку: крикливые картинки на стенах, постель, кресло, шкаф, вешалка, крошечный столик, умывальник. Господи, как убого и грустно вокруг.

– Нет, пожалуйста, не надо, – попросила она. – Можешь лечь на кровать, а я положу на пол свой спальный мешок.

Он погладил ее волосы.

– Я запрещаю тебе это, – сказал он. – Не для того я всю жизнь воспевал женщин… Что на… что взбрело тебе в голову? Я признаюсь, что этот вечер был не только утешительным, но и восхитительным, как и прошлые, по крайней мере в моих глазах. Тем не менее твое предложение – самая незаслуженная честь для меня.

Она припала к нему: