Орк-лекарь

Двое посланцев Арагорна — «супротивника» — отмахивались от нескольких десятков защитников входа в «небоскреб». Охрана состояла из здоровенных, похожих на обезьян дикарей. Не поймешь, люди или звери: тела покрыты не только клочковатой шерстью, но и лохмотьями, которые, наверное, должны изображать одежду. Вооружены эти гориллы дубинками и чем-то вроде пращей, из которых они мечут гранаты. Охранников много, и их число все время увеличивается. Странно — они появляются словно ниоткуда, вырастают из песка и сразу же бросаются в бой. Мало того, уже убитые, размазанные взрывами, порубленные в капусту, полежав немного, словно киношные зомби, поднимаются и снова лезут в свалку.

А вот вооружение нападающей парочки отличалось разнообразием. Тот, кто шел впереди, орудовал двумя узкими клинками, вторая фигура за его спиной размахивала чем-то длинным двуручным — что-то вроде короткого копья или ногинаты с обоюдоострым клинком сантиметров в сорок. У бойца с длинномерным оружием из-под плаща то и дело мелькал длинный хвост, и я заключил, что это — та самая нэко, о которой говорил Арагорн.

Странно — при встрече она показалась мне хорошей, доброй девочкой. Поторговаться, конечно, любит, но это для нее, скорее, часть какого-то усвоенного с детства ритуала. Как она оказалась в «лагере противника»? Видимо, тут виноваты божественные разборки — ее «патронесса» Фрейя что-то не поделила с Арагорном, а хорошим девочкам свойственно хранить верность своим богам. Поэтому будет жаль, если ее на моих глазах порвут на сотню маленьких котят.

Я двинулся вперед, но Асаль-тэ-Баукир остановил меня:

— Не бойся, ребятки и сами неплохо справляются. Ты не видишь, но этот, второй, которого ты не знаешь, завернут в магические защиты, как капустная кочерыжка — в листья. И кошку прикрывает, так что редкий удар может нанести вред твоим приятелям.

— Почему приятелям?

— Потому что второй тоже связан с твоей Землей. Правда, связь эта гораздо слабее, чем у вас с Богданом, — профессорским тоном ответил мертвый маг и вернулся к наблюдению.

— На Земле сволочей тоже хватает, — подал голос Богдан. — Интересно, с кем это девица связалась? Никак не разберу отсюда, крутится, как белка в колесе. Вообще ничего не видно — словно размазывается фигура…

Асаль-тэ-Баукир хмыкнул, и у меня в голове появилось изображение: субтильная фигурка, затянутая во что-то черное и блестящее, два узких меча в руках, лицо — тоже черное, красные глаза, белые волосы, собранные в обвитый бусами «конский хвост», из-под волос торчат длинные заостренные уши…

Видимо, точно такую же «картинку» увидел и Богдан, потому как он удивленно протянул:

— Ничего себе кочерыжка! Слушай, Саныч, где-то я таких видел. Кажется, в мультиках…

— Похоже на темного эльфа, — откликнулся я. — Это плохо.

— Кому плохо? — удивился Богдан. — Ему или нам?

— Я не об этом…

Помолчав немного, сформулировал то, что хотел:

— Темные эльфы — одна из рас, придуманных американцами. Обитают в подземельях. У нас в России известна благодаря переводам книг Сальваторе. Странная раса: мизантропы, садисты, карьеристы, каждый первый — великий маг, каждый второй — великий воин. А верховодят у них бабы, жрицы богини-паучихи. Больше всего эти дамочки, если верить Сальваторе, напоминают проституток, специализирующихся на нестандартных любовных играх…

Богдан коротко хохотнул:

— Да, что-то припоминаю. У них еще бесконечная резня всех со всеми и даже внутри каждого Дома подковерные войны. А жрицы — те да, лютый… апофигей бабства.

— Ага! — кивнул я. — Темные эльфы, или дроу, побеждают всех вокруг, подчинили себе подземелья, превратили в рабов всех, кто там обитал. В общем, круты сверх всякой меры. Но на поверхность не суются — что-то там с магией связано. Между собой грызутся за каждый чих, как дворовые шавки за кость. В общем, то, что нравится всякой школоте и комплексантам, очень популярный фэнтезийный мир.

— В полном объеме не осилил, — с ноткой сожаления протянул Богдан.

Я утешил его:

— Ничего не потерял. Взрослому мужику становится скучно на третьей странице. Я сам этого «Темного эльфа» заставил себя домучить только потому, что по нему игра была. Но дело не в этом. Ты подумай: и тебя, и меня Арагорн перенес в достаточно подходящие для нас миры. В этом замешана какая-то высшая магия, но каждый, кого Ара называет «стабилизатором», сам искренне хочет, чтобы его мир не отправился в задницу. А вот оказаться среди темных эльфов — упаси боги! Окажись я сам в царстве Ллос-паучихи, то единственным желанием было бы сразу же свалить куда-нибудь или взорвать все к чертовой матери, чтобы и воспоминаний не осталось.

— Я у какого-то японца прочел, что дерьмо тоже еда, — не совсем понимая, к чему я клоню, фыркнул Богдан. — Сам говоришь, что этот «Темный эльф» популярен.