Орк-лекарь

Не знаю, насколько это было этично, но я не мог не воспользоваться ситуацией. Романтичный мизантроп, страдающий от несовершенства мира, — это не так уж плохо. Особенно если его послать по конкретному адресу. Настоящие романтики — существа упорные, если что-то себе в голову вбили, будут переть, как танки. А мне все равно нужен кто-то, кто сообщит Гырбаш-князю о предстоящем нашествии тварей Хаоса. Если сумею сделать из Мухтиэля гонца — сэкономлю время.

Уловив мои мысли, щит тихонько хихикнул, но комментировать происходящее не стал.

— Сейчас ты откроешь глаза, и с этого мига твоя жизнь будет отдана борьбе с грядущим злом! — закончил я.

Мухтиэль послушно открыл глаза и затравленно огляделся:

— Кто ты, лекарь? И где мы? И почему бог выбрал именно меня? Есть же и более достойные!

— Погоди, погоди! — остановил его я. — Давай по порядку. Почему бог выбрал тебя — не знаю. Он же осиял своей благодатью не меня, а тебя! Может быть, потому, что заранее знал о своей смерти, поэтому не наградил тебя полным изменением. Может быть, ты рожден, чтобы стать героем. Дальше. Мы — в надежном убежище. Я — тот, кому назначено помочь тебе. Не удивляйся тому, что я — орк. Для бога нет ни орков, ни эльфов.

— Да, это так, — кивнул Мухтиэль. — Но все орки, которых я знал, — грязные животные, приходившие в общину лишь потому, что совершили преступление в своих семьях. Остальные же ничего не хотят знать о боге, оставаясь во тьме заблуждений.

«Ага, значит, фанатики называют свой лагерь общиной», — подумал я.

Но вслух сказал:

— У меня тоже были вещие сны. Мне сказано, что я должен помочь тебе.

Ненаследный принц кивнул, соглашаясь. Этого-то мне и было надо. Дело оставалось за малым: внушить парню, что главная его забота сейчас — предупредить орков о грядущем зле.

Конечно, мой план был очередной авантюрой, но она могла оказаться удачной.

Если правильно ориентировать ненаследного принца, то до ставки Гырбаш-князя он доберется. К тому же надо его куда-то девать? Мне такой «чемодан без ручки» ни к чему. Но убивать жалко. А разрешить ему вернуться в общину — на меня стопроцентно начнут охоту.

Хорошо, что я вовремя вспомнил, что у орков есть такое понятие, как «вестник». Одинокий путник, бредущий по степи, находится под покровительством того клана, вождь которого послал его в дорогу. Ну или не вождь, а кто-то из его семьи. Официально я — брат князя. Я имею право сделать «знак» — нечто вроде кулона из особым образом связанных между собой кожаных шнурков. По узору плетения любой орк прочтет, кто и куда послал «вестника». Так что в дороге парню опасаться нечего.

А дойдет до города Гырбаш-князя — там знают, что делать. Старая Апа-Шер — не самый последний из провидцев. А уж мой властительный «братишка» не упустит случая потренировать своих бойцов. Да и соседние кланы поднимет. Надеюсь, у него на это ума хватит. Орки знают о судьбе обитателей поречья и давно опасаются, что этой катастрофой дело не закончится.

В общем, я не собирался единолично вступать в схватку с Хаосом. Я — неправильный попаданец. Орки, или кто тут еще живет, тоже должны хоть немного о себе позаботиться.

И, словно отвечая на мои мысли, Мухтиэль задумчиво промолвил:

— Грядут великие битвы! Зло придет со стороны гор. Но захотят ли зеленокожие встать на пути зла?

Мухтиэль был далеко не глуп, к тому же получил хорошее образование. Это дало ему возможность быстренько просчитать вероятности событий. Что ж, значит, можно разговаривать с ним почти как с нормальным человеком. Чуть-чуть романтизма подпустить, а так — сам умный. Поэтому я ответил:

— Орки никогда не отказывались от боя! Но они должны знать о грозящей опасности. И поверят они лишь тому, кто избран богом!

Меня уже начинало тошнить от всего этого пафоса, но иначе тут было никак. Может, общение с мертвым мудрецом сделает парня более вменяемым, но пока он воспринимал лишь черное и белое.

— Если бы я еще знал, что делать, — печально продолжил Мухтиэль. — И захотят ли орки услышать меня? Говорят, в стойбищах не любят чужаков. А после того, что сделали бойцы Бухара…

Парень запнулся, а я напрягся. Имя «Бухар» я слышал совсем недавно… где? Точно, я прятался возле палатки «чернорясников», когда те говорили о каком-то предательстве.

— Вряд ли это настолько важно, — как можно безразличнее сказал я.

— Откуда тебе знать, лекарь? Мудрейшим стало известно, что общине грозит опасность. И что исходит она от одинокого волчьего всадника. Мудрейшие послали Бухара с его воинами.

Я притворился ничего не знающим:

— И что, орки хотят отомстить за этого одиночку?

— Нет, — Мухтиэль покачал головой. — Когда Бухар вернулся один, он признался, что его орки, эти грязные твари, думающие только о грабеже, забрали в одном из стойбищ молодых псов. Псы взбесились и убили общинников.

«Ага… значит, во всем виноваты псы, — мысленно хихикнул я. — То есть о том, что на самом деле случилось с разбойниками, в общине никто не знает».

Но вслух серьезно сказал: