Орки

Покрутив головой я жестами начал отдавать распоряжения и Углука уложили на заранее поставленную на козлы для пилки дров широкую доску. Быстро примотали его руки и ноги и замерли в ожидании. На выход, покачиваясь и цепляясь за опорные столбы крыши, с трудом прошла шаманка. Внимательно следившая за ней Тзя цокнула языком и сокрушенно покрутила головой. Я, продолжая мыть руки в горячей воде, что мне лила Ая, хлопнув в ладоши, привлек ее внимание. Поймав ее взгляд, кивнул на больного. Вздохнув, она со своими помощницами занялись ногой Углука, срезая и разматывая повязки. По землянке пополз запах протухшего мяса и гнили. Все вместе они обмыли его ногу и расступились, дав мне дорогу. Мимо меня на выход проскользнула самка с деревянным ведром грязной воды с плавающими в ней тряпками. Стоящие на полатях посыльные подняли горящие светильники.

А нога-то у него - ужас. Опухшая ступня с почти отвалившимися когтями, сочившимися вонючей сукровицей, выше нога представляла из себя изуродованное месиво кожи и мышц, серо-бурого цвета с копошащимися в нем червями. Кое-где сквозь разошедшиеся, криво сшитые швы видна кость. Прямо под коленом туго затянут кожаный жгут. Наклонившись и принюхавшись, я подумал, что мы пожалуй и опоздали. Но отступать уже было поздно и, наложив два жгута, принялся за дело. Пока я осматривался, в Углука влили тучу разных настоев и, засунув ему в рот палку, увязали ее на затылке. Он вяло реагировал на происходящее, глядя мутными и пустыми глазами в потолок на светильники. На стол мне под руку, на чистую тряпку высыпали еще горячие инструменты из моей укладки и все замерли в ожидании. Подняв глаза к свету я коротко помолился. Прося дать мне сил, умения и удачи, и сделал первый разрез. Через час к нам вернулась шаманка и, сев в изголовье, взяла голову орка в свои руки и уже больше не отпускала. Еще через час я распрямил спину и протянул в сторону руку. Мне в нее сунули что-то извивающееся и скользкое. Поднеся руку к свету, внимательно рассмотрел обвившую ее змею, отчаянно пытающуюся вырваться.

- Взрослая. Полная?

- Самая что ни на есть матерая болотная гадюка, - стоящий рядом с корзинкой с крышкой в руках Урта клятвенно скрестил пальцы, - неделю не кормленная сидит, злая - жуть. А у меня здесь еще одна такая. А ему не много будет, и так еле живой?

- Это уж как Темный решит. Но без этого он точно к нему пойдет. А так больную кровь убьет.

Я приложил змею к ноге Углука, куда она тут же впилась. Шаманка понимающе покивала головой и принялась что-то нашептывать и наговаривать в ухо завозившемуся орку.

- Вторую, - Урта снова тряхнул зашипевшей корзинкой.

- Позже, если будет нужно. Тзя, как судороги начнутся, вливай противоядие. Не упустите.

- Я посмотрю за ним, Вождь, - шаманка подняв глаза, кивнула мне, - я буду с ним. Я его знаю много лет. Иди отдохни. И давайте его в другое место вынесем.

Выскочившая наружу помощница Тзя привела лапу уруков. Они очень осторожно, прямо на доске вынесли своего Старшего в сопровождении так и не отпустившей его голову шаманки. Сев на подвернувшуюся скамейку, я устало положил руки себе на колени.

- Вот ведь беда, ножи и пилы и не весят почти ничего, а руки трясутся, как если бы бревна таскал.

Меня подергали на рукав, подняв глаза на стоявшую рядом самочку-подростка, вопросительно поднял бровь.

- Ногу куда девать?

Она протянула мне на куске циновки отрезанную выше колена бывшую ногу Углука.

- Куда? Отдай ее урукам, пусть похоронят ее. Что, где и как сделать им шаманка скажет. Иди.

После чего я просто забился себе в угол и уснул. Пару раз вставал смотреть больного, и с шаманкой приложили еще одну гадюку. Утром меня никто не будил и, как я понял, в лагере все ходили на цыпочках и молча. Умывшись и помахав оружием вернулся в землянку и немного посидел, глядя на огонь в очаге. Вокруг деловито возились самки что-то делая.

- Тзя, - она обернувшись, подошла ко мне и замерла в ожидании, - там кто?

Не поднимая головы, я ткнул пальцем в дальний угол и замер, ожидая ответа. В землянке мгновенно установилась мертвая тишина. Не дождавшись ответа, поднял голову. Посеревшая от ужаса Тзя судорожно мяла свой новый фартук и бегала глазами, избегая смотреть мне в лицо.

- Я жду.

- Щенки. Мои, прости меня, - она что-то попыталась сделать, то ли упасть в ноги, то ли кинутся на меня. Я остановил ее движением руки.

- Веди, - кто-то из самок охнул и уронил на пол что-то из посуды. Тзя деревянной походкой сходив в угол, привела двух перепуганных щенков и замерла, не выпуская их рук. Принюхавшись, я вспомнил запах. Дети Тзя. Как я совсем про них забыл. Мимо Тзя просочилась Ая и с ходу бухнулась в ноги.

- Вождь, прости нас, мы их не оставили за Воротами. Сегодня обратно отправим. Накажи нас, старших.

- Давно прячете?

Тзя сокрушенно кивнула головой.

- Больше не прячьте, не надо. Сколько еще по лагерю таких?

В землянке завздыхали и смущенно завозились самки, не поднимая глаз.