Орки

Постепенно быт лагеря наладился. Имея достаточную для них кормежку, орки быстро втягивались в нагрузки и учения, попутно сами себя снабжая дополнительным снаряжением и оружием. За плетеными из лозы щитами последовали сумки для камней, связанные из лыка. Вместо камней их постепенно наполнили продолговатые снаряды из высушенной и обожженной глины. На краю ущелья появилось поле с мишенями, регулярно разрушаемыми и восстанавливаемыми. Кроме копья, для ведения боя накоротке у каждого теперь за спиной в плетеной сумке было по два дротика для метания. Десятникам при помощи палок и рыка удалось добиться исполнения моего приказа о порядке передвижения по лесу и лагерю. Наладилась и служба дозорных, отработали сигналы и знаки. В занятия были включены парные поединки на палках и щитах, пользовавшиеся невероятным успехом и свирепой радостью. И так в жизни достаточно и даже избыточно конфликтные орки просто упивались возможностью намять друг другу бока и подбить морды. На поле поединков стоял непрерывный ор и вой. Ломались крепкие палки о не менее крепкие лбы и спины, разлетались вдребезги щиты, и противники вцеплялись в друг друга, используя зубы и когти. И только палки десятников и выданные мной им костяные свистки останавливали рычащих и плюющихся орков.

Самки и самцы у орков сражаются в смешанных десятках, в доставшемся мне племени они по размеру почти не отличались, но и сравнение было только приблизительное. Все они были молодыми и с хроническим недоеданием. Самки отличались более живым характером, и надо отдать должное, повышенной злобностью. Самцы же в основном были более кряжисты и массивны, если это можно применить к скелетоподобным силуэтам.

Тзя почти непрерывно варила лечебные зелья в моем котелке, в ее кухонной команде всегда были дополнительные помощники из наиболее покалеченных учеников.

Дозорные связали еще одни носилки и загруженные увесистым валуном, раза в два больше меня весом, они не простаивали никогда. Шутки ради я нарисовал на нем глаза и внушительные зубы. Но это имело неожиданный эффект. Все носильщики прониклись глубоким уважением к этому персонажу и относились к нему с подчеркнутым вниманием. Как рассказывала мне Тзя, к Камню, а именно с большой буквы произнесенное имя, они стали приходить с просьбой о помощи в обучении. Нарисованные мною глаза и зубы регулярно обновлялись, и ему стали приносить пожертвования и дары. Переноска его теперь сопровождалась ритуалом с выражением благодарности за наставничество.

Хромой, идущий быстро на поправку, в два дня добился от своей упряжки слаженности и достаточно быстрой скорости перемещения. Получив желаемую свободу передвижения, он с моей подачи включился в процесс обучения своей команды. Перетаскиваемый с одного учебного поля на другое он занимался со своей командой, повторяя занятия старших орков. Как мне рассказала одним вечером Ая, его все-таки пару раз уронили и всей толпой долго умоляли, валяясь у него в ногах, не говорить мне о произошедшем. Свои же носилки они украсили косичками и лентами, сплетенными из коры и самодельными амулетами.

И еще одна часть нашего быта. Наверное самое ожидаемая всеми орками часть дня. Каждый вечер после еды, сидя у костра, я рассказывал то, что я знал о орках. Кем мы были, как мы жили, победы и поражения. Все, что они и так до меня слышали в виде спутанных преданий и легенд. Мертвая тишина, только звуки ночи и плеск воды. И мой голос. Попутно используя практически не загруженную память моих орков, учил их счету и основным словам единого языка. В быту они не были перегружены большим количеством знаний и понятий, потому все новое накрепко оседало в их памяти с двух-трех повторений.

Дни шли за днями, нагруженные деловитой суетой лагеря. Тзя, каждый день уточнявшая время прибытия оплаты за иву от Нижних, озабоченно хмурила лоб. Понять ее было можно, выполняя мое указание, она честно кормила полной порцией орков и с беспокойством следила за тающими запасами.

Только по прошествии двух недель с нашего возвращения в лагерь вбежал, сопровождаемый двумя дозорными гонец от Нижних. Подгоняемый и направляемый древками копий сопровождения он рухнул на колени передо мной. Он протянул мне зеленую ветвь сосны, знак мира. Помедлив, я кивнул ему, разрешая говорить.

- Хозяин рода Верхних, мой род несет обещанную плату. Ты можешь нас принять?

- Да, как долго вас ждать? Вам что-нибудь надо? И кто ведет вас?

- Мы стоим лагерем в двух днях пути от Ворот. У нас все есть. Старший похода - Старый Хрууз.

- Иди, поешь, гонец. И передай, что мы рады будем гостям.