Орки: Дети Бооргуза

В зал в оба прохода тенями проскальзывали стражи семьи и растворялись в орущей толпе. И только Купец, молча наблюдал за этой рубкой, короткими кивками управляя процессом. Проигравших схватку окровавленных самок, не взирая на их попытки вырваться и продолжить, хватали и тащили на выход, где их уже ждала старшая со средствами первой помощи. Проигравшей самку считали после нескольких пропущенных порезов или по неспособности продолжить бой. Самых увлекшихся стражи растаскивали, навалившись вчетвером или больше. Окровавленные и воющие от злости самки отчаянно отбивались, пытаясь продолжить такое увлекательное занятие. Оставшаяся на ногах, подняв руки в жесте победы получала одобрительный рев зрителей и ловила бросаемые ей в виде награды мерные бусы. Наскоро засунув их в свою набедренную повязку, она бросались искать следующую соперницу и сцеплялись в очередном поединке. Новая короткая схватка или длинный и осмысленный поединок, и воющую проигравшую утаскивали в проход. Через десять минут зрители окончательно охрипли, и на арене осталось три пары. Еще через пару минут только три победительницы. После чего Купец остановил бой.

Три самки, покрытые порезами и забрызганные с ног до головы кровью, замерли, шипя и настороженно поглядывая друг на друга.

Все трое уже взрослые самки. Не раз ходившие в поход на Болото. Без шрамов от когтей на щеках, что дополнительно добавило интереса к таким сильным самкам, что могли выкормить своих сосунков.

Лью — помощница кормчего. Коренастая и жилистая самка. Бывший Рвач, выжившая во множестве переделок и забранная в семью шестовым еще подростком Старым Купцом, до того, как он отошел от дел. Сейчас она, не спуская глаз с соперниц, придерживая зубами конец, заматывала себе сильно порезанную руку куском кожи от чужой набедренной повязки.

Ирру — высокая самка с широкими плечами и покрытой шрамами лицом, тоже бывший Рвач, сейчас десятник шестовых барки Шому. Сплевывая кровь, текущую из рассеченной щеки и потряхивая косичками, зубами затягивает ремни на правой руке. На ноге длинный порез и пара порезов на корпусе.

И Хату — всем известная чемпионка танца ножей. Высокая и сутулая самка с более светлой кожей, чем у других, предмет сплетен остальных самок. Она вышла из схватки с несколькими легкими порезами на руках и ногах и потеряла одно из лезвий. Сейчас она, демонстративно потряхивая косичками, свободной рукой неторопливо поправляет на поясе связку мерных бус — подарки поклонников и поклонниц. У нее чистое лицо, предмет ее гордости. Ни разу противнику не удалось дотянуться до него.

Вышедшие совсем молодые служанки, с восхищением и завистью косившиеся на поединщиц, быстро замазали порезы бурой мазью и дали каждой отхлебнуть из чашек настоя.

Самки, пофыркивая и тихо шипя, разошлись на несколько шагов и не спускали глаз с противниц, только Хату внешне спокойно поводила плечами, косясь на зрителей. От предложенного ей второго лезвия она отмахнулась, вызвав радостный и уважительный ропот в толпе зрителей и орков семьи. В ней сейчас плечом к плечу стояли и гости, и стражи, и перемотанные повязками и украшенные порезами, забрызганные кровью участницы танца, что смогли найти в себе силы стоять на ногах. На них уважительно косились и время от времени совали в руки мерные бусы.

Обе противницы Хату дружно выдохнули и радостно зашипели, увидев вставшего Купца, затанцевали, разминая плечи и размахивая руками. Купец махнул рукой, разрешая поединок, и три самки, в полной тишине пошли по кругу, не спуская друг с друга глаз. Делая пробные выпады, они прощупывали защиту противниц, зорко отмечая, как они двигаются, как работают руками и как на них отразились ранения и усталость. В повседневной жизни они встречались и жили рядом, не раз встречались в учебных схватках и также не раз сходились на арене зала. Сейчас они не спешили, расчетливо ожидая просчета или ошибки противницы.

Обе самки не сговариваясь, напали на Хату с двух сторон, и все три, замахав руками и прыгая в разные стороны, закружились в танце боя. Взревевшая толпа зрителей вновь оглушила зал своим ревом, и, не останавливаясь, ревела, пока три тела рубили и резали друг друга. Еще через мгновение из схватки выпала шатающаяся Лью и, брызгая кровью, повалилась на руки подскочивших стражей. Ее мгновенно утащили в проход, а оставшиеся две самки остановились, тяжело дыша, напротив друг друга.