Орки под Коломной

— Кто тут? — из палатки вышла массивная, но не лишенная правильных пропорций (талия была всё-таки чуть уже груди и бедер) пятидесятилетняя дама. — О, Александр… Какая честь для нас! Правда, девчонки?

Она начала крутить головой в поисках поддержки, но ее подруги отводили глаза и молчали, а некоторые (видно ближайшие союзницы) так и вовсе ушли.

— Короче, Светлана Ивановна! — на все поселение рявкнул Федя. — Вы неоднократно изъявляли желание поговорить с Александром. Я его оторвал от очень важных дел и привел. Говорите, что хотели, иначе, видит бог, выставим вас за двадцатый километр, и качайте права там!

По лицу женщины я понял, что такие жёсткие слова из уст обычно мягкого Феди она слышит впервые и уже жалеет, что перегнула. Но есть такая категория граждан, для которых уступить — самый большой страх, а уж в то, что кроме порицания ей ничего не грозит, она верила свято.

— А вот и хорошо, что пришли, — запричитала Светлана Ивановна, полностью вылезая из палатки, и вытирая руки грязной тряпкой. — Давно пора! Девчонки, да? А то нас тут уже орки почти сожрали! Спать холодно! Дождь насквозь мочит! Кормят кое-как! Сортира нет нормального! Внутрь не пускают! Столб этот сраный чуть свет проходишь, отдаешь все, и ради чего?

Мы с Федей молчали, и женщина восприняла это как слабость. С каждым словом ее голос становился все увереннее и громче.

— Мимо солдат проходишь, кто за жопу ущипнет, а кто и вовсе взглядом изнасилует, и это меня, взрослую женщину! Вы бы слышали, что молодые девчонки говорят…

— Да кому надо ее щипать…

Стройная брюнетка лет тридцати с небольшим сказала это подругам, но неудачно попала в паузу в монологе, и ее слова услышали все.

— Ах ты стерва! — мгновенно взвилась Светлана Ивановна. — Александр! Вот эти! Только пришли, а получают, как мы! Крови не нюхали! Не таскали мертвых детей хоронить в эльфийский лес после первого события…

Я ничего не планировал с ней делать, просто прикрикнуть в надежде на, как говорят, «магию» своего голоса, но услышав последние слова, будто потерял над собой контроль и, сделав несколько быстрых шагов, наотмашь ударил ее ладонью по щеке. Разница в моще дала о себе знать, и она навзничь упала.

— А ты, мразь, многих детей похоронила в тот день? — дав ей десять секунд на то, чтобы прийти в себя, спросил я.

Федя рассказал мне ее историю: Петя нашел женщину во время зачистки демонов, никто не узнал ее и, скорее всего, она вообще была не из каравана. Как только мы вернулись в лагерь, она залезла на телегу и следующие несколько суток почти до самого пика не слезала с нее или с плеч несущих ее бойцов, только требуя еды и матеря любого, чье поведение ей не нравилось.

Возможно, переборщили мы с гуманизмом, надо было ее еще тогда с моста скинуть, когда Оку переезжали. Есть балласт, а есть вредители.

— Что? Каких детей? — пытаясь встать, лепетала растерянная женщина.

— Я спрашиваю, — медленно проговорил я, встав на корточки рядом с ползающей на четвереньках Светланой Ивановной. — Ты в ночь первого события многих детей в эльфийском лесу похоронила?

— Я то…тогда… пришла…то…только, — прохрипела она и потеряла сознание. На ее юбке начало растекаться темное пятно.

Да, чтоб тебя!

— Короче! — крикнул я, вставая и оборачиваясь к окружающему нас кольцу женщин. — Ни у меня, ни у Федора, ни у кого, бля, из тех, кто занимается делами, нет времени с вами тут возиться! Кому что не нравится, собирайте вещи и валите за двадцатый километр. Никакого, сука, больше деления по времени прихода! Какие-то дополнительные условия получат только те, кто кроме прохождения пика будут пахать на благо лагеря. Не работать, а именно пахать! Остальные, скажите спасибо, что вас кормят, а не используют как приманку для рыб!

Взбешённый я сделал несколько шагов, но вспомнив о Светлане Ивановне, остановился.

— А этой манде, и всем ее подружкам передайте… Мне нужны люди для опытов с магией… — я указал пальцем на лежащее тело и обвел медленным взглядом толпу, стараясь чтобы мое лицо выглядело максимально злым. — Очень желательно, чтобы это были женщины, а то из-за низкого болевого порога мужики умирают в первый день… может бабы продержатся дольше…

Когда мы отошли от лагеря переселенных, Федя остановил меня.

— Спасибо, Саша.

— Да не за что, обращайся, — выдавил из себя улыбку я.

— Да, пожалуй, больше не буду.

— Почему?

— Слишком много стирки теперь будет в лагере, — грустно усмехнулся он. — Ты просто не слышишь свой голос в такие моменты. Признаться, я сам чудом не обоссался.

На валу мы разошлись, а я осмотрелся. Вчера мы увели большую часть рабочих рук и строительство замедлилось, зато у команды обжига было время нарастить запасы кирпича, и сейчас сотни людей надстраивали одновременно все три незавершенных здания, а стоящая на территории будущей крепости ювелирная мастерская была уже почти готова — работали кровельщики и тянули к ней провода.