Орки тоже люди

Окна не было, зато здесь стоял один-единственный стеллаж, до этого не пользовавшийся популярностью, а теперь внезапно оказавшийся самым нужным. Копаясь в стеллаже, маги до того усиленно косили на меня глазами, что я почти начала беспокоиться за их зрение: этак если не косоглазие, то фингал точно можно заработать.

За здоровье магов волновалась не одна я.

— Мне стоит опасаться эпидемии интимных болезней в Башне? — раздался рядом со мной очень знакомый голос.

Я удивленно повернулась. Лысенький плюгавенький мужчина, сидевший в библиотеке с самого моего прихода, недовольно оглядывал троих магов, изображающих бурную деятельность у стеллажа.

— Нет, архимаг, что вы!

— Тогда почему всем сегодня понадобился этот раздел, в котором других книг нет?

— Наше исследование… — неуверенно начал один.

— Зашло не туда, я полагаю, — завершил за него фразу архимаг. — Надеюсь, оно сможет без последствий вернуться в нужное русло.

Других слов не потребовалось — всех любопытных исследователей как ветром сдуло из библиотеки. Остались только я и архимаг Дариал.

Вот тебе и крутой маг под капюшоном! Невзрачный, на улице такого и не заметишь, невысокий и совершенно лысый. Где великие и прекрасные? Пока что более-менее с моим представлением о волшебниках совпадал только Тинарис.

Не спрашивая разрешения, маг подсел ко мне за стол, заглянув, что именно я изучаю.

— Умеешь читать?

— Нет, откуда?

— Тогда что ты здесь забыла? — удивился маг.

— Надо же с чего-то начинать, — пожала плечами я.

— Ставь атласы на место, Врат мира в них нет, я проверял. Покажу тебе кое-что другое.

Наверное, всё лучше, чем я думала, раз архимаг сам пошел на контакт. Надеюсь, во всяком случае.

Вместе с архимагом мы снова поднялись в его кабинет. Жестом указав мне на стул, который впору было подписывать моим именем, Дариал сел в свое кресло и дотронулся до одного из ящиков стола. От всей его фигуры сразу повеяло магией, и я передернулась от озноба, что не осталось незамеченным.

— Ты совершенно невосприимчива к магии, — сказал глава Башни, — но при этом чувствуешь ее. А еще, как мы тут недавно узнали, ты сильная шаманка. Как всё это сочетается в тебе одной?

— А разве эти качества несочетаемы?

Я никогда не задумывалась над своими способностями всерьез.

— Нет. На орков можно воздействовать магией, просто сила должна быть соответствующей. Но при этом саму магию они не ощущают. Ты же даже источник умудрилась уничтожить, — усмехнулся маг.

— Я его не уничтожала!

От этого дурацкого обвинения мне просто жизненно необходимо отделаться — жизненно в самом прямом смысле.

— Надеюсь, — Дариал поставил передо мной небольшой железный ларец. — Я бы хотел сказать: верю, но веры во мне осталось мало, а вот надежда еще теплится. Взгляни.

Нажав на потайной рычажок, мужчина откинул крышку ларчика. В нем среди темно-красного бархата лежала сережка, которую я видела на принце во сне, но не заметила на нем в жизни.

— Это ведь та самая? — маг положил на стол мой рисунок, казавшийся совсем неказистым рядом с оригиналом, — простой, но одновременно очень красивой вещью.

— Да, — я, как и в первый раз, с восхищением разглядывала голубую сережку-каплю, сверкающую многочисленными очень тонкими гранями. От украшения шла магия — легкая, едва уловимая, но я ощущала ее покалыванием на кончиках пальцев, которыми дотронулась до сверкающего камня. — Это ведь артефакт? А что именно он делает? Какие у него свойства?

— Не знаю, — тяжело вздохнул архимаг. — Я понятия не имею, что это такое.

3. Игрушки

— То есть как — не знаете? Вы же архимаг!

— Представь себе, и архимаги не знают всего на свете. Хотя за возможность узнать про эту вещь я бы отдал многое. Проверим, вдруг тебе удастся пролить свет на ее свойства. Можешь взять в руки, примерить. Не бойся, — заметил мои сомнения Дариал. — Еще никто не смог ее активировать.

— Не хочу становиться первой, — призналась я, но сережку в руки взяла. Крупный камень на проверку оказался невесомым, будто полым, и совершенно непрозрачным. — А пара у нее есть?

— Мы не нашли. А в видениях на принце была вторая серьга?

— Нет. Может, что-то небольшое в другом ухе, но эта сережка абсолютно точно была только одна.

— Расскажи, что именно являлось к тебе в видениях, — попросил архимаг.

— А вы расскажете мне потом всё, что знаете сами?

— Конечно. Только не уверен, что знаю намного больше тебя.

— Да и мне особо нечем хвастаться, — я задумалась. — Мы виделись с принцем в мире, являющимся отражением этого, но совершенно пустым. Во всяком случае, из живых там только принц. О себе он ничего не помнит — ни кто он, ни как туда попал.

— Это я уже понял. А какой он сейчас? В момент возвращения в детство Асарилу шел семнадцатый год, а к семнадцати он окончательно превратился в трехлетнего ребенка. Каким его видела ты?

— Он точно такой же, как сейчас в жизни. Только с серьгой, — подумав, добавила я. — А так один в один. Не могу сказать, что совершенно нормальный (одиночество сказывается или что-то еще), но каких-то серьезных отклонений я не заметила.

— Значит, мир духов, — резюмировал маг. — И все-таки сережка…