Орлеан

– У нас теперь есть Лунна! Она одна заменит половину штаба. Уж извините за правду, но вы сами прекрасно понимаете, что я права. Будут и другие кураторы, которые уважительно отнесутся к правилам Орлеана. Фауст слишком много о себе возомнил и должен понести соответствующее наказание с той, с которой он и закрутил этот самый роман.

– Девушка понесет более легкое наказание, а вот господин куратор… Увы, темная сторона – теперь его единственная дорога. Спасибо за информацию, Софина.

– Вы сделали правильный выбор.

Кураторша еле заметно ухмыльнулась и направилась к выходу.

Лунна с пренебрежением посмотрела ей вслед, а потом нахмурилась, раздумывая над тем, как ей поступить с полученной информацией.

Для каждого, кому был поистине близок Тит, эти пять дней являлись настоящей мукой. Ежеминутно в голову било осознание, что близкого человека больше нет, и от этого хотелось напрочь стереть память.

Учеба в университете постепенно возобновлялась, но сегодня преподаватели отменили все дневные пары, оставив одну вечернюю, посещение которой было обязательно.

Как всегда красивый, но до жути уставший Гойо занял крайний столик у окна в универском кафе. Рядом с ним стоял уже холодный кофе. Он медленно помешивал его и внимательно вслушивался в постукивание чайной ложечки. Светлые волосы парня были взъерошены, а бледноватая кожа и темные круги под глазами кричали о его бессонных ночах.

– Ты уже здесь. – Напротив него на диван уселся Арон, мрачный вид которого тоже не выражал ничего хорошего. – Думал, что вообще не придешь.

– Не хочу быть жертвой, ты же знаешь. Человеческое сердце тащит за собой очень много боли. И вынести тоже может многое. – Он глотнул кофе и немного поморщился. – Я это к тому, что обязан быть сильным. Он так хотел. Должен же я сделать для него хоть что-то.

– Ты сделал для него больше, чем кто-либо другой, Го. – Арон пронзил друга взглядом. – Мы оба знаем, что творится сейчас у тебя внутри. Другие этого не увидят, ты слишком умело надеваешь маски.

И это было правдой. Каждый день, выходя из своей комнаты, он делал вид, будто бы ничего не происходило, но как только он оказывался наедине с собой, боль душила.

– Сам прожил почти всю жизнь в масках, абстрагируясь от всего на свете. Это определенно удел сильных людей.

– Что ты ощущал, когда оставался один и скидывал маску? – вдруг спросил блондин.

Арон посмотрел в окно, где уже сгущались сумерки, и задумался.

– Хотел раствориться. – Парень натянуто улыбнулся. – Справимся, ты ведь знаешь.

Гойо кивнул.

– А где Ария? Почему ты не с ней?

Арон непроизвольно огляделся, пусть знал, что ее здесь нет.

– Уход Тита пошатнул не только тебя. Мы не разговаривали пять дней. Я хотел помочь ей, поддержать, но она всячески игнорирует мои звонки и сообщения. Был у них дома, но никто не открывает. Плохая тактика, учитывая, что скоро уйду и я, но пусть поступает, как считает нужным. – Парень пожал плечами, изображая безразличие, но невооруженным взглядом было заметно, что он сильно переживал.

– Внимание! Группа «В», пройдите в аудиторию 5670! – раздался голос из колонок.

– Идем. – Арон встал и направился к выходу, не желая продолжать эту тему.

Гойо собирался пойти за другом, как вдруг заметил на горизонте Германа.

– Я присяду на минуту? – осторожно поинтересовался тот.

Арон обернулся, ожидая Го у выхода, но тот махнул рукой, чтобы друг шел без него.

– Что хотел? – спросил он Геру.

Герман приземлился напротив.

– Со мной Тит тоже не попрощался, что меня безумно расстраивает. Мне… Я просто хотел сказать, что, если тебе понадобится помощь, обращайся.

Герман невзначай положил ладонь на кисть Го, но тот сразу же отдернул руку, окинув парня недоброжелательным взглядом.

– Спасибо.

Он встал из-за стола и поспешно направился к выходу, не желая больше слушать Германа.

Аудитория постепенно наполнялась студентами. Мэрибель плавно водила карандашом по тетради, вырисовывая какие-то фигуры, в то время как Ария нервно била пальцами по столу и вздрагивала при появлении каждого парня.

– Перестань уже шарахаться. Рано или поздно он зайдет, – распела блондинка, не отрывая глаз от тетради. – Что изменилось? Почему ты его избегаешь?

Девушка с грустью вздохнула, накинула на голову капюшон черной толстовки и легла на стол, подложив руки под голову.

«Как же трудно, когда не можешь объяснить, что ощущаешь. Пожалуйста, Арон, выйди из моей головы. Я не хочу больше ничего помнить», – пронеслось в мыслях Ари.

Она пролежала так несколько минут, пока не получила легкий толчок по плечу от подруги. Ария приподнялась и, прищурившись, посмотрела на девушку. Та лишь кивнула в сторону и тут же уткнулась обратно в свое творчество. По телу Арии пробежала дрожь, когда она ощутила на себе взгляд человека, которого так боялась увидеть все эти дни.

«Не поворачивайся, не поворачивайся!»

Но она обернулась, ведь желание увидеть родные глаза превысило все страхи и сомнения.