Орленок (Щегол-2)

— Да, такой подход к воспитанию молодежи выглядит жестковатым, но результат говорит сам за себя: Игнат Данилович выжил в Пятне после травмы, помог адаптироваться к аномалии своей напарнице и прекрасно чувствует себя там в любое время года… в отличие от абсолютного большинства Одаренных из дворянских родов. Поэтому забудь о теориях и не цепляйся к практикам: они затачивают себя под конкретные нагрузки! И еще: раз ребята начинают каждый божий день с тренировок, значит, уже проголодались. В общем, нам с тобой пора продолжить прогулку, а Лизе — эксперименты с катером…

…О том, что Веретенникова собирается к нам в гости, Дайна сообщила без четверти одиннадцать. Мы с Ольгой в это время пытались сформировать по второму «нестандартному» энергетическому узлу под электрошок, так что я, мягко выражаясь, не обрадовался. Вот и вложил появившееся раздражение в круговой удар левым локтем в голову андроида, изображавшего спарринг-партнера. И «пробил» очередной узел. Обрадовавшись не на шутку, принялся вкладываться в удары правым коленом, но без толку — к моменту, когда из динамиков акустической системы зала раздались переливы дверного звонка, третий узел так и не сформировался.

— И кого там к нам принесло? — недовольно поинтересовалась Кольцова.

Я переместился к мобильному терминалу, забытому неподалеку от моего любимого боксерского мешка,

«вывел» на экран картинку с нужной камеры, и вздохнул:

— Ксению Станиславовну и Павла Демьяновича.

— Максаков собирается в город… — сообщил БИУС, и я поделился с Олей «новыми наблюдениями»: — Первая — в домашнем, значит, пришла поговорить, а второй одет в парадно-выходное шмотье, следовательно, куда-то собрался. В общем, я. Вероятнее всего, обойдусь без твоей помощи, так что продолжай тренироваться.

Она коротко кивнула и со всей дури рубанула своего андроида левым локтем, а я ушел в первый рывок, вышел в коридор и с помощью все тех же перемещений рванул к двери, ведущей на пляж. Переодеться, конечно же, не успел, вот Веретенникова на мои шорты с футболкой и залипла. А через пару мгновений сделала напрашивавшийся вывод и расстроилась:

— Я вынудила вас прервать очередную тренировку, верно?

Максаков начал здороваться на долю секунды раньше и был мужчиной, поэтому я первым делом пожелал ему доброго утра, а уже потом поймал взгляд Ксении Станиславовны и развел руками:

— Мы тренируемся целыми днями, так что ничего страшного. Прошу в дом…

Женщина поколебалась, но приняла приглашение. А Павел Демьянович отрицательно помотал головой:

— Я заглянул к вам, чтобы предупредить о нашем отъезде: мы — то есть, бабушка, Лиза и я — вот-вот уедем во Владимир. Вернемся ориентировочно часам к восьми вечера и… заберем вас в Лукоморье. Ужинать. Имейте в виду, что отказы не принимаются. А теперь совет от моей сестренки: «Мы, девушки, готовимся к любому выходу в свет заблаговременно. Поэтому предупредите Олю об этих планах на вечер прямо сейчас. Иначе рискуете превратиться в ее врага номер один!»

— Передайте глубокоуважаемой Елизавете Демьяновне мою искреннюю благодарность за спасение отношений и, может быть, жизни…' — с улыбкой попросил я, поржал на пару с развеселившимся парнем и пожелал им хорошей дороги. После того, как он развернулся и умотал к своему коттеджу, закрыл дверь, поднял Веретенникову в гостиную второго этажа, поинтересовался, что она будет пить, и «озадачил» ближайшего андроида. А сам помог женщине опуститься в кресло, сел напротив и превратился в слух.

Целительница сообщила, что довела до ума методику усиления сердечно-сосудистой системы, достала из сумочки информационный носитель, сжала в кулаке и на протяжении добрых сорока минут объясняла особо замороченные тонкости рекомендуемых изменений. Закончив, устроила что-то вроде опроса, убедилась в том, что провалами в памяти я не страдаю, слегка успокоилась и виновато вздохнула:

— Изучением плюсов и минусов всех четырех стандартных методик усиления нервной системы я занялась сравнительно недавно, разобралась далеко не во всех причинах возникновения патологий и пока не представляю оптимальной методики изменений. Поэтому, по самым оптимистичным прогнозам, доведу этот этап работы только к концу весны.

Я счел необходимым ее успокоить и сообщил, что мы отложили начало развития метаморфизма до конца зимы. Женщина удовлетворенно кивнула, озвучила еще парочку рекомендаций и плавно съехала на куда более «острую» тему:

— Впрочем, до конца зимы я успею разработать и методику аппаратного контроля за правильностью изменений, так что информация о большей части возможных ошибок вам, вероятнее всего, не пригодится. В общем, я приеду в гости в последних числах февраля и привезу все необходимое оборудование… в благодарность за избавление от… хм… «надзора» Колыванова.

— А вы уверены в том, что тот, кто придет на его место, не воспо— …

Дослушивать этот вопрос она не стала: