Орлиный Приют

– Соседние долины богаты солнцем и плодородной землёй, и Орлиный Приют быстро начал обеспечивать всем необходимым и себя, и работников рудников. Так здесь обосновались и колдуны. Так и появились заклятья и артефакты, которые в «большом мире» не нужны – ну кому нужны артефакты от землетрясения? Или от нападения орлов? Но сейчас они ценны своей древностью. Вложенными в них утраченными знаниями. И стоят очень дорого. И совершенно точно большая часть находится под защитой главы Колдовского ведомства.

– После его смерти кто бы стал главой? – мастер Ирьян задал вопрос, которого Алья втайне побаивалась.

– Мой отец, – тихо ответила она.

Сыскник кивнул и продолжил:

– А если ваш отец внезапно заболеет? И умрёт или очнётся «овощем»?

– Мастер Сьюрс, – Алья припомнила объяснения отца. – За ним – мастер Гьятт. Это три зама мастера Шьяна, и все трое сейчас предположительно под воздействием – в лихорадочном сне.

– Значит, наш убийца своего не получил, – довольно хмыкнул мастер Ирьян. – Иначе бы снял заклятье да сбежал. Значит, он где-то здесь или в соседних городах – выжидает чего-то. А дальше кто? За замами?

– Помощник моего отца – Дьют, – Алья начала высматривать указатель. – Но временно. У нас все должности выборные. Даже замы наследуют должность главы временно – до выборов. А их устраивают примерно через луну. И необязательно зам станет главой ведомства – каждый колдун в возрасте за сорок имеет право на должность.

– Дьюту сколько?

– Тридцать пять… вроде, – Алья давно не видела помощника отца и слышала о нём тоже немного. Отец вообще был скуп на разговоры – к сожалению.

– Однако луна – это то время, которого может хватить на взлом чего угодно, – заметил сыскник. Подумал и решительно заявил: – Вашего главу не собирались убивать. Нет. Если некто хотел забраться в сокровищницу, зачем ему шум и расследование? Проще же проклясть – и заставить всё отдать или рассказать необходимое. Но не вышло.

…потому что у старого колдуна оказалась невероятная сопротивляемость воздействию. И, вероятно, его действительно сначала хотели заставить, а потом быстро поняли, что бесполезно. Но от прежней цели не отказались. Возможно, и на замов с той же целью воздействовали, но снова ошиблись.

– Он по-прежнему в деле, наш убийца, – убеждённо заявил мастер Ирьян. – Может, он и не в городе, но точно вернётся, чтобы завершить начатое. А мы должны его вычислить, чтобы взять с поличным. Кстати. Могут ли какие-нибудь древние ценности храниться у обычных людей? У местных? Или в гробницах?

– Могут, – подумав, ответила Алья. – Есть то, что принадлежит городу, а есть и семейное. Вполне могут. А гробницы… Пустые. Мы лазили туда мелкими – нет там ничего ценного. Каменные гробы да кости в них. Даже не скелеты. Просто свалка чьих-то костей. Не понимаю, зачем их взламывать. Их взламывать-то не надо – они давно без сильной защиты. Любым простым заклятьем отодвинул дверь, да и всё.

– Затем и взломали, чтобы мы ничего не поняли, – улыбнулся сыскник. – Но мы их всё-таки изучим.

Алья повторила его слова про себя – «чтобы мы ничего не поняли» – и мысленно с ними согласилась. Из внешне ненужных действий очень сложно составить внятную картину преступления.

– Далее. Объясните мне как колдунья – наверняка вы тоже об этом думали: если это воздействие, то какова его длительность?

Алья не просто думала об этом – по дороге в Орлиный Приют, между вечерними чтениями писем, она и справочники пролистала, чтобы освежить знания.

– Смотря какое воздействие, – она передёрнула плечами. – Простое действует до пяти минут, усложнённое – пока не выполнен приказ, но фактически не больше суток, а с колдунов слетает и того раньше, дар сопротивляется. А вот сложное можно обновлять до бесконечности. Но это слишком рискованно – нужно всегда быть рядом с жертвой, в шаге от неё. Но есть и четвёртый вид – это наше, местное воздействие. «Грозовое». В грозу все заклятья усиливаются и ведут себя непредсказуемо. И поэтому не поддаются опознанию. Замов прокляли вечером – как раз тогда, когда собиралась гроза.

Сыскники остановились у указателя – большой светлой доски с крупной чёрной надписью «К Поющим гротам». И столб, и доску густо оплетал багровый плющ. Дорогу к гротам – узкую старую брусчатку – устилал красно-жёлтый шуршащий ковёр из опавших листьев. Она брала начало на Обходной дороге и, извиваясь, исчезала в старом лесу.

– Полчаса – и мы у гротов, – пояснила Алья. – Потом пещера, подгорная тропа и…

На брусчатке, гася искры, расплылась чёрная лужа с письмом. Алья наклонилась и взяла записку. Прочитала и тихо выругалась.

– Что?.. – обеспокоился мастер Ирьян.

– Глава Сыскного ведомства сегодня утром не проснулся, – Алья зло скомкала письмо. – Его жена написала – он в том же лихорадочном сне. Как мой отец. Как все замы мастера Шьяна.

– А грозы-то нет, – прозорливо заметил сыскник, поглядев на ясное, прозрачно-синее небо.