Орлы или вороны (СИ)

— Я отъеду на пару дней. Можешь здесь хозяйничать. Еда у тебя есть, связь с миром есть, имею в виду интернет. Комп можешь мой использовать. Поищи пока, куда можно поступить. Денег постараюсь раздобыть немного, сам сейчас на мели. Пока не знаю как, но попробую тебе помочь. Только, Настюха, прошу тебя, не косячь больше, потому что, если я вернусь и увижу то, что мне не понравится, Христом-богом клянусь, выгоню нахрен — и всё.

Настя молча встала, обошла вокруг стола, обняла его за шею двумя руками.

— Спасибо, мой рыцарь, — сказала она и поцеловала его в губы.

Виктор не мог предположить, что всё произойдёт так стремительно, и лишь в последний момент попытался увернуться от поцелуя, но не успел. Почти не успел. Отстранив Настю от себя, он отрицательно покачал головой, подняв указательный палец: мол, нет, этого не надо — но Настя истолковала этот жест по-своему:

— Ты не бойся, я ничем не болею. Я слежу за своим здоровьем, так что даже после того, что тебе рассказала, я не какая-то шлюха подзаборная.

— Да я про то, что ты же мелкая ещё. Я тебе в отцы гожусь. — Виктор встал из-за стола. — Я поеду поработаю, вернусь через несколько часов. Постарайся пока побыть дома.

— Хо-ро-шо, — отчётливо и по слогам сказала она и добавила: — Хорошо, папа.

В таксопарк не поехал. Поехал в гараж. Появилось импульсивное желание продать прицеп, купленный месяц назад. Это было всего лишь кратковременное решение проблемы, но зато быстрое. Поворачивая ключ в замке гаражной двери, Виктор чуть не вскрикнул, как резко Нуо вдруг стал горячим. Взяв его за шнурок, отодвинул от кожи на груди:

— Ты чего? Что случилось?

Но Нуо так же быстро принял температуру тела, и Виктор, заправив его под рубаху, открыл дверь. Открыл и обомлел. В таких случаях часто с выражением говорят: «Не понял!»

Прицеп стоял в дальнем углу гаража, там же, где он его и поставил. Перед ним возвышались два поддона с высокой пачкой листового металла на каждом. Виктор включил свет и подошёл ближе. Листы блестящего металла, похожего на нержавейку, размером примерно шестьдесят сантиметров на метр. Листы были ничем не закреплены и просто лежали аккуратной стопкой. Виктор выдвинул один, не без труда приподнял. Толщина на глаз — примерно два миллиметра, достаточно тяжёлый. Пачка была высотой метра полтора, значит, листов семьдесят не меньше. На втором поддоне лежала точно такая же пачка. Идеально ровно сложенные друг на друга листы, выровненные аж до миллиметра — этакий рай для перфекциониста. Виктор обошёл вокруг и расплылся в широкой улыбке. Его тентованный прицеп, новенький, слегка запылённый грязью деревенских дорог, стоял, дышлом упираясь на деревянный брусок, подставленный Виктором в прошлый раз. Сверху лежал в пластиковой прозрачной упаковке кораллового цвета женский халат, а на нём — пачка тысячных купюр, перевязанная банковской бумажной лентой, как он вчера и представлял. Сто тысяч рублей.

— Всё получилось, ай да Нуо, ай да красавчик! — тихо с улыбкой произнёс Виктор, и как бы в ответ ему Нуо ответил мгновенной слабой вибрацией, как телефон на беззвучке.

— Но что это за листы такие? — Вчера он пытался представлять визуально и золото, и серебро, и даже платину. — Может, это платина? Или серебро? — Виктор платину не видел ни разу в жизни, а серебро — только в виде изделий. Надо было просто взять с собой один лист и всё разузнать. Подогнал машину поближе к гаражной двери, ворота открывать не стал. Лист как раз вошёл на заднее сиденье. Набрал Гансу

— Встретиться надо, — поздоровавшись, сказал Виктор.

— В «Славянском дворике» сидим, — ответил тот. — Подтягивайся.

Через десять минут Виктор уже припарковал свою «Ниву» около «Славянского дворика» на Краснодонцев. Ганс стоял с двумя девушками и чего-то оживленно рассказывал в своём репертуаре, широко жестикулируя руками. Увидев Виктора, он расцеловался с обеими и, помахав им рукой, направился к нему. Поздоровались, Виктор открыл заднюю дверь, показав рукой на светлый лист металла.

— Чего это? — спросил он без предисловий.

— Похоже на никель, — ответил Ганс.

— Заберёшь? У меня примерно сто пятьдесят листов этой хрени.

— Не боишься? Присесть можно за него надолго, — сказал Ганс.

— Это ещё почему? Он чистый, не ворованный, — парировал Виктор и тут же понял, что звучит это как минимум неубедительно.

— Ага, эти сказки потом в ОБЭПе будешь рассказывать. Его тащат с «Северстали» пачками, потом садятся через одного.

— Ну, так чего, заберёшь? — спросил Виктор, не обращая внимания на то, что говорил Ганс.

— Конечно, заберу, — ответил Ганс и тут же принялся кому-то звонить.

— Нагреешь с ценой, в следующий раз не предложу, — наивно пригрозил Виктор.

Прицеп пригодился. Продавать его, конечно, уже смысла не имело. За два захода отвёз весь никель на базу, в Ясную поляну, получив тридцать тысяч рублей. Показалось маловато, но мониторить цены времени не было.