Орлы или вороны

– Ну, не то чтобы боюсь, просто не хочу с ним связываться, он конченый, – снова повторил Виктор.

– Может, тебе пойти в секцию бокса? Позанимаешься и сможешь за себя постоять.

– Но я не люблю бокс, я вообще не люблю драться.

– Ты хороший парень, Витя; я вижу, что ты во многом положительно отличаешься от своих сверстников. Не хочу учить тебя чему-то плохому, но иногда надо проявить характер и сделать что-то, ну как бы это сказать. Я думаю, что ты должен дать ему отпор. Скажу прямо, будет неплохо, если ты с ним подерёшься, проще – набьёшь ему морду, – было видно, что такой совет нелегко даётся Дмитрию Николаевичу, и он тщательно подбирает слова.

– Так он же намного сильнее меня и старше, – удивился такому совету Виктор.

– Это неважно. – Трудовик сел на край скамейки и жестом указал Виктору, чтобы он сел напротив. – Тебе придётся драться, и, даже если он тебя побьёт, тебе придётся драться с ним снова. Тебе придётся много драться в этой жизни, если ты действительно хочешь чего-то добиться. И тебе придётся драться не только кулаками. Самое главное в мужчине – это здесь. – Он ткнул Виктора в лоб указательным пальцем. – И здесь. – Он дотронулся до груди. – Разум и сердце. Ты добрый парень, Витя, это хорошо, но часто люди доброту принимают за слабость, поэтому, помимо доброты, тебе надо воспитывать характер. Приходи ко мне сюда в мастерскую в субботу после уроков, у меня есть кое-что для тебя. Я хочу тебя познакомить с одним человеком. А теперь давай иди на следующий урок.

Слова, сказанные трудовиком, Виктор потом не раз вспоминал, но сегодня он услышал только одно: надо будет драться с Сиплым. А это означало, что его отлупят, как боксёрскую грушу. Он вспомнил длиннющие руки Сани и невольно поморщился. В субботу Ярский шёл в мастерскую только для того, чтобы сказать трудовику, что он сам разберётся с Сиплым и никакой помощи ему не надо. К его удивлению, Дмитрий Николаевич встретил его на пороге, одетый в пальто.

– Пришёл, – сказал он. – Молодец, пойдём со мной.

– Куда? – удивился Виктор.

– Познакомлю тебя кое с кем.

Когда они подошли к покосившемуся старенькому деревянному дому, Виктор понял, к кому они пришли. Это был дом Юрия Ивановича Русанова. В городе его знали многие. Юрий Иванович был коренастый мужчина крепкого телосложения и невысокого роста. На первый взгляд создавалось впечатление, что у него вообще нет шеи, а голова растёт прямо из туловища. Взгляд был суровый, исподлобья, нос, расплющенный от множественных боёв на ринге. На вид ему было лет пятьдесят. Юрий Иванович был бывший мент. Капитан милиции в отставке. Русанова уважали не только законопослушные граждане, но и криминалитет. Говорили, когда он изловил и посадил целую шайку жуликов-гастролёров и на него кто-то из обиженных готовил покушение, то один криминальный авторитет в городе сказал: «Кто тронет Русанова, будет иметь дело со мной. Русанов правильный чел. Хоть и мент, но живёт по понятиям».

Всю жизнь Юрий занимался боксом, имел кучу всяких медалей и званий. Один раз он приходил в детдом и рассказывал ребятам, как лучше себя вести в тех или иных ситуациях. Когда он вышел на пенсию по возрасту, как-то сразу потерялся из виду. Копался в своём огороде да попивал пивко с бывшими коллегами по службе. Золотым пенсионным парашютом, руководство выделило ему в подарок старенький трёхколёсный мотоцикл «Днепр». Юрий Иванович очень гордился подарком. Говорил: «Трофейный конь. Сейчас таких уже не выпускают». Несколько раз его звали тренером по боксу в местный боксёрский клуб «Атлант», но он почему-то отказывался.

Русанов встретил гостей молчаливо, но приветливо, поздоровавшись за руку. Рука была большая, сухая, рукопожатие сильным.

– Как жизнь? – спросил трудовик.

– Нормально, – лаконично ответил Русанов и добавил: – Весна на дворе, вон, огород вскопал. У вас чего? – он посмотрел на Виктора. – Молодое поколение подрастает.

– Витя, сгоняй через дорогу в ларёк, купи, пожалуйста, бутылку газировки. – Дмитрий Николаевич протянул Виктору бумажный рубль и, когда дверь за ним закрылась, продолжил, обращаясь уже к Русанову: – Да вот привёл тебе парня. Ученик мой. Позаниматься бы ему. Боксом, имею в виду.

– Так, Дима, я же не тренирую, в «Атлант» пусть идёт, там всегда набор открыт.

– Да ты ему просто азы покажи, двигаться научи, удар поставь. Парень неплохой, добрый. Цепляется там к нему один хлыщ, а этот отпор дать не может.

– Почему в секцию не идёт?

– Да он немного особенный, помнишь, как у Высоцкого в песне? «Бить человека по лицу я с детства не могу».

Юрий понимающе кивнул:

– Но ты же знаешь, одно дело – грушу лупить, другое – в паре работать. Груша ведь сдачи не даст. Пустое это, просто как ОФП, не более.