Орнамент с черепами (СИ)

 Поиск нужной информации облегчался тем, что каждая страница была озаглавлена. Например, "о том, что нужно поделить золотой запас города на три равные части, и спрятать их, дабы кочевники, если и преодолеют оборону, золота найти не смогли". Девушка неторопливо листала дальше и, наконец, нашла нужную страницу. "О плане укреплений перед городом Меары и устройстве водной ловушки". Сердце несколько раз усилено стукнулось в груди, но ее ждало разочарование. Строчкой ниже было написано только то, что план решено спрятать для надежности в самом безопасном доме города. С чем согласились все видные горожане, учувствовавшие в собрании.

 Какой это, самый безопасный дом в Меарах? Что такое, водная ловушка? Непонятно. Видимо, после того нашествия, которое было отбито, что-то все же разладилось в городской обороне. План защитных укреплений так и не сочли нужным достать из тайника. Страна была в упадке задолго до последнего, разорительного набега степняков, это было известно. Но что же делать теперь? С того времени, когда Меары были процветающим городом, способным отразить Степь, прошли столетия, в которые столько всего вместилось. Одно неотраженное нашествие, сожженный город, заразнейший мор. Приход дартанаев из-за гор...

 Эситея задумчиво долистала книгу до конца. Больше упоминаний о плане обороны Меар не встречалось. Она хотела попросить господина Энниата, поискать какие-нибудь другие упоминания в литературе о том, как же раньше оборонялся их город, но старенький учитель, сытно поев, заснул прямо в кресле. Будить его девушка не стала. Решила, что спросит в следующий раз. Аккуратно поставив древнюю книгу на полку, она тихо вышла из дома господина Энниата и пошла к себе домой, завернув за оградой в узенький проход между каменными изгородями, весь увитый виноградом с осыпавшимися на зиму листьями. Протиснувшись вверх между голыми лозами, она сразу оказалась на несколько улиц ближе к своему дому, чем если бы шла обычным путем. Дикеофора свернула еще в один малозаметный проулок, продолжая думать о том, какой же дом считался самым безопасным в городе триста лет назад.

 У входа в приемную дикеофоры ее ждала благодарная чета Камацев. Эситее уже рассказали, что Адрис полночи хвастался мужикам, что он лихо отбивался от злобных жителей Нового города. Те, мол, швыряли в него копья, но он так быстро уклонялся, что ни одно в него не попало. Под конец он, дескать, перехватил одно копье и бросился на них. Те разбежались, и он почти выбрался на свободу... Сейчас здоровенный мужик предстал перед городской дикеофорой в белом, вышитом разноцветными нитками праздничном наряде. Синяки, полученные накануне во время драки на рынке, переливались всеми цветами радуги, от фиолетового через желтый в зеленый и красный цвета. И на эту радужную картину с тихим обожанием смотрела невысокая хрупкая Катея Камац. Впрочем, Адрис Камац, польщенный настолько явным признанием его героического прошлого, тоже поглядывал на нее снисходительно и благодушно.

 Они притащила дикеофоре, спасшей их семейный союз, огромную корзину колбас и сарделек собственного приготовления. Эситея с трудом выпроводила Камацев за дверь приемной и, под воздействием общения со своим учителем, принялась внимательно изучать самую старинную картину из развешанных по стенам произведений искусства, размышляя, может ли возраст старинного шедевра составлять целых три столетия, к примеру. Очень было похоже на то, что создавал этот шедевр художник, живший до упадка в стране всего, и живописи в частности. Нарисован был реалистично распотрошенный труп, а не схема расположения органов в человеческом теле, как на более поздних полотнах неизвестных любителей анатомии. Именно из-за реализма изображения Эситея старалась как можно реже смотреть на самую старинную картину в своей коллекции. Но сейчас она внимательно ее изучала, не отводя глаз от ухмыляющегося прямо в лицо зрителю трупа. Она даже осторожно потрогала полотно. Триста лет назад, как и сейчас, картины писались на загрунтованном особым способом полотне, и были очень тяжелыми. Эситея еще раз качнула картину. Внезапно старинный шедевр задрожал и рухнул вниз, больно оцарапав деревянной рамой руку хозяйке. Девушка взвизгнула и принялась зализывать себе рану на запястье. Вокруг медленно оседали клубы пыли.

 - Что здесь происходит?

 Конечно же, проезжавший мимо с небольшим отрядом господин Эр"Солеад, решивший посетить скромный домик городской дикеофоры, не мог выбрать лучшего мгновения для своего явления в ее приемной. Эситея молча бросила на него хмурый взгляд. Пришелец сам сообразил, что случилось, и подошел поближе к рухнувшей картине.

 - Как это она раньше никого не пришибла? - задумчиво сказала девушка.

 - Да. Этому креплению в стене лет триста, не меньше. Естественно, что оно проржавело в труху.