Ороборо: Господин Демон (СИ)

— Тогда я увижу их только завтра, — вздохнул Сэхун и уставился на переплетённые от волнения пальцы.

— Так и подумал, потому и решил сразу разобраться с этим. Чтобы не мешало. — Чонин слабо улыбнулся. — Тебя стерегут коллеги. В машине в роще через дорогу.

— Угу, — без энтузиазма подтвердил Сэхун. — Ты в прошлый раз заметил?

Сэхун спросил без задней мысли. Просто вдруг стукнуло в голову, что Чонин поцеловал бы его, если бы не знал о наблюдении. Но он знал и поэтому…

— Заметил, — подтвердил догадку Сэхуна Чонин и непринуждённо забрался на диван с ногами, вновь свернувшись так уютно и естественно, что это отдавало кошачьими повадками. С внешней стороны. На кошку при всём этом Чонин не походил совершенно. Да и манеры его не имели ничего общего с кошачьими склонностями. — Значит, ты на досуге развлекаешься играми с кристаллами и предвиденьем?

— Не только. — Сэхун стиснул руки сильнее, почуяв предательский румянец, расползающийся по щекам. Потому что о своих увлечениях он никогда не говорил. Никому. Не только из страха показаться смешным, нелепым и не от мира сего. Причин хватало. А вот Чонину рассказать хотелось и не хотелось одновременно. Хотелось, потому что спокойное отношение, лишённое насмешливости, подкупало. Чонин мог и не оценить увлечения Сэхуна по достоинству, но и насмехаться бы не стал — Сэхун испытывал в этом железную уверенность. А не хотелось… Не хотелось, потому что Сэхун боялся, что Чонин не воспримет его слова всерьёз или — маловероятно, но — испугается.

— Решаешь, говорить или нет? — проницательно подметил Чонин и слегка прищурил глаза, из-за чего под ресницами тут же заплясали озорные искорки. — Это хорошо.

— Почему хорошо? — Сэхун настороженно уставился на него, одновременно любуясь оттенками лукавства в смуглом лице.

— Потому что сначала всё взвесишь и обдумаешь, а потом уж примешь решение. Просто люблю, когда так делают. Но, если что, мне всё ещё в самом деле интересно.

— Тогда встречный вопрос, чтобы не ошибиться с решением… — Сэхун улыбнулся Чонину в ответ, почувствовав себя увереннее. Поведение Чонина в любом случае означало, что он намерен зайти настолько далеко, насколько захочет Сэхун. И если Сэхун будет возражать, Чонин не просто примет это к сведенью, но и учтёт. Чонин достаточно уверен в себе, чтобы не скрывать своих намерений, но и навязываться он не собирался — это для него будет выглядеть жалким, а жалким он точно не выглядел и жалким сам себя не считал. Просто придерживался правила: “Насильно мил не будешь”.

— Ну и? — Чонин немного детским движением обхватил колени, упёрся подбородком в скрещенные запястья и устремил на Сэхуна переполненный живым любопытством взгляд.

— А чем увлекаешься ты?

— Механизмами, наверное. Люблю всё разбирать и смотреть, как оно внутри устроено. Хотя это слишком узко. Я вообще люблю разбираться в природе всего необычного, чтобы понять. Из-за этого часто кажусь всем тормозом. Ну или мечтательным. Любителем витать в облаках. А коллеги на работе просто считают меня соней. Хотя я никогда не могу успокоиться, если не удаётся выстроить логичную теорию без помарок. Буду постоянно подвисать, пока не расставлю всё в идеальном порядке в голове.

— Господин Совершенство? — не удержался от улыбки Сэхун.

— Не претендую, но что-то в этом духе, — фыркнул немного раздосадованно Чонин.

— Перфекционист, — подправил определение Сэхун и улыбнулся уже открыто, чуть ли не от уха до уха.

— Сойдёт, — весело рассмеявшись, согласился Чонин. Смеялся он при этом так, что Сэхуну тоже хотелось смеяться. — Так что с твоим ответом?

— А… это… — Сэхун снова скомочился в кресле и прикинул варианты. Ладно, быть может, увлечение Чонина сыграло бы ему на руку. Риск казался оправданным, и Сэхун решил пойти ва-банк. — Я… рисую карты.

Чонин смотрел на него с откровенным недоумением.

— Ну… карты… — Сэхун сообразил, что выразился не совсем точно. — Как талисманы или обереги. Такие…

Он умолк и беспомощно вздохнул. Потом решил, что показать будет проще, чем долго и нудно объяснять. Выбравшись из кресла, сбегал в комнату на втором этаже, вниз слетел, перескакивая сразу через несколько ступенек за раз. И ему пришлось сесть на диван рядом с Чонином, чтобы показать деревянный пенал. Сэхун осторожно открыл свою сокровищницу и позволил Чонину взглянуть на верхнюю карту в колоде.

Чонин, чуть нахмурившись, протянул руку, но помедлил.

— Можно взять? Или лучше не прикасаться?

— Можно, — разрешил Сэхун, не придав значения тому, что именно сказал Чонин. Для него вопрос прозвучал естественно, потому что к таким вещам уж точно не следовало прикасаться без разрешения их владельца. Что-то вроде своеобразного этикета.

Чонин, получив разрешение, взял верхнюю карту. Сначала внимательно осмотрел верхнюю сторону с символом дождя, потом перевернул и полюбовался на “рубашку”. Там Сэхун обычно писал своё имя устаревшим иероглифом, который уже лет двести как не использовался.