Ороборо: Изгоняющий кошмары (СИ)

Кёнсу невольно насадился на пальцы слишком резко, когда Чонин добрался до его груди и плавно обхватил пальцами сосок, постепенно усиливая нажим. Поглаживание переходило в трение, а трение — в пощипывание. От мягкой неги к пылающему возбуждению, а от возбуждения к тонкой боли, разбавленной острым удовольствием. С новым тихим стоном Кёнсу раскинулся под Чонином, вскинул бёдра, чтобы потереться и подсказать, что Чонин необходим ему ещё ближе. Внутри. Глубоко.

Кёнсу едва слышно выдохнул имя всего лишь, но Чонину этого хватило. Он опустил голову, нашёл слабо пульсирующий сосок губами, сначала втянул в рот, а потом сжал зубами. Кёнсу пытался отдышаться, но напрасно. Вслед за сладким укусом его тело полностью перешло в распоряжение Чонина — с первого же тягучего, но сильного толчка. Чонин заполнил его собой без спешки, с плавностью и основательностью, заставляя напрягаться всем телом и бессильно обмякать, чтобы вновь вскинуться и крепко сжать внутри твёрдый ствол.

Кёнсу водил ладонями по плечам и шее Чонина, стискивал пальцами влажные волосы на затылке, чтобы притянуть к себе и мазнуть губами по подбородку или приоткрытым сухим губам Чонина. Вновь откидывал голову, чтобы посмотреть Чонину в лицо и прочитать в строгих чертах желание и наслаждение, различить страсть и намёк на открытость.

Он всё крепче сжимал бока Чонина коленями и хрипло выдыхал имя на каждом толчке. Чувствовал трение меж ягодиц, чувствовал, как толстый ствол растягивает кожу входа, растирает её, одаривая волнами блаженства. Чувствовал движение внутри, наполненность и скольжение. И едва не прикрывал глаза, когда Чонин с силой вжимал бёдра в его тело, обостряя ощущения до предела и заполняя собой до предела. И смотрел. Смотрел неотрывно, хотя уже не видел ничего, кроме крупной капли пота на твёрдом подбородке. Лишь когда капля упала ему на грудь, уставился уже на приоткрытые и чересчур яркие после поцелуев губы.

На коже Чонина не осталось и намёка на крем, так что слабая синева над верхней губой проглядывала отчётливее, чем обычно, и подчёркивала насыщенный и яркий цвет губ. Этот контраст сводил Кёнсу с ума. Он вцепился пальцами в тёмные волосы, потянул и провёл языком по коже над верхней губой Чонина. Сбивчивый шёпот и короткие стоны стихли, утонув в поцелуе. Кёнсу удерживал голову Чонина руками, не позволяя разорвать поцелуй, мелко подрагивал всем телом от быстрых толчков, вскидывал бёдра навстречу, почти не дышал и мечтал, чтобы даже сердце остановилось. Что угодно, лишь бы эти две секунды реальности бесконечно крутились на вечном и непрерывном повторе. И чтобы нарастающая острота от движений Чонина оставалась такой же яркой. Так же сильно, твёрдо — почти до слёз от невыносимого удовольствия.

Кёнсу всё-таки не смог — закрыл глаза. Сдерживаться и сохранять контроль — сил не осталось. Он плотнее сомкнул губы, посасывая кончик языка Чонина, рывком подался вверх, насадившись на член. Его всего сразу тряхнуло, а после он забился под Чонином, насаживаясь на член быстро раз за разом и уже непроизвольно, резко подаваясь бёдрами к Чонину и теряясь в оргазме весь — без остатка, чтобы после бессильно раскинуться и перестать вовсе управлять телом. Чонин отпрянул, вышел из него, провёл ладонью по члену пару раз с жёсткостью.

Густые тёплые капли на бёдрах и животе смешивались со спермой Кёнсу и казались последним штрихом. Если бы Кёнсу не кончил минутой назад, он кончил бы прямо сейчас. Потому что на его коже остались семя и пот Чонина и потому что… от вида кончающего Чонина. Тот свалился на него, придавив собой, уткнулся носом в шею, едва дыша и сжимая ладонями испачканные спермой бёдра Кёнсу. Костистый и угловатый, худой настолько, что ещё немного — и истощение обеспечено, но необъяснимо тяжёлый. Приятно тяжёлый. Кёнсу лениво повернул голову и прижался губами к спутанным волосам, погладил по спине, невесомо касаясь кончиками пальцев отчётливо проступающих позвонков.

Шёпот и плеск волн всё так же сплетались с их неровным и шумным дыханием. Чип улёгся в тени и смотрел на них, вывалив розовый язык. Наверное, осуждал. Ну и пускай. Кёнсу блаженно прикрыл глаза и запустил пальцы в волосы Чонина. Перебирал и гладил, не собираясь двигаться вовсе в этой жизни. Зато собирался Чонин. Он чуть приподнялся, слепо повёл головой, в результате чего прижался виском к подбородку Кёнсу. Затем тронул подбородок пальцами, ощупал, нашёл губы, прикоснулся к ним, повторяя контур и что-то прикидывая. Ещё чуть приподнялся и сдвинулся немного, чтобы убрать пальцы и заменить их собственными чувственными губами. Лизнул в уголок рта, провёл языком по ровной кромке зубов и безмятежно перешёл к поцелую. Кёнсу с энтузиазмом ответил ему, слегка сжав кончик языка зубами, а после позволив проникнуть глубже. Снова увлечённо посасывал язык Чонина, крепко обнимал за шею и ворошил пальцами влажные волосы на затылке.