Оруэлл

Основная критика проходила по линии неприятия католицизма — рецензия полна иногда чуть прикрытых, иногда откровенных выпадов. «Основная идея книги проста: заблуждающийся католик лучше, выше в духовном отношении, чем добродетельный безбожник», — писал Оруэлл, резко упрощая замысел Грина. Заявляя, что не желает быть слишком придирчивым, Оруэлл, однако, демонстрировал неприязнь к роману и его автору до последних строк: «Остается только надеяться, что в следующей своей книге он возьмется за другую тему или, во всяком случае, не забудет, что понимание суетности земных забот, наверное, открывает врата в рай, но его совершенно недостаточно, чтобы написать хороший роман».

Впрочем, через некоторое время недоброжелательное отношение Оруэлла к Грину рассосалось. При посредничестве поклонника обоих писателей Майкла Мейера они как-то встретились за ужином и, к удивлению Мейера, весь вечер говорили не о литературе, а о политике^{641}.

За год, прошедший после смерти Эйлин, появилось свыше 130 статей и критических очерков Оруэлла, то есть на каждый текст у него в среднем уходило менее трех дней. Тоску по рано ушедшей жене он глушил работой. Только 10 апреля 1946 года он решился, наконец, поехать в Веллингтон, где всё напоминало об Эйлин. Он не упоминал о жене в статье, появившейся 26 апреля в «Трибюн», но вся она, с рассуждениями о смерти и бессмертии, долге и чувстве вины — свидетельство грустных раздумий. Он писал о своей недавней поездке, во время которой с огромным удивлением обнаружил, что кусты розы, которые были посажены несколько лет назад и за которыми никто не ухаживал, буйно разрослись. Они будут радовать других людей, когда тех, кто дал им начало, давно уже не будет на свете: «Посадить дерево, особенно долгоживущее, с твердой древесиной, значит сделать подарок потомству почти без собственных забот и с явно большим эффектом?»^{642} — вопрошал он с не утихавшим ощущением тоски, пронизывавшей весь текст.

В послевоенных демократических организациях

Возвратившись из Европы, Оруэлл формально оставался корреспондентом «Обсервер». Летом 1945 года он принял предложение редакции еженедельника освещать парламентские выборы. Писателя интересовали не столько предвыборные собрания и программные заявления кандидатов, сколько мнение низших и средних слоев населения. Он ходил по улицам, ездил в автобусах, заглядывал в трактиры и магазины дешевых товаров, заговаривал с людьми или прислушивался к их беседам и сделал вывод, что вероятная победа лейбористов на выборах 5 июля не внесет в жизнь страны коренных изменений и, более того, что рабочие, фермеры, средний класс по не желают резких, а потому рискованных перемен.

Оруэлл прислушивался к одобрительным оценкам обещаний Лейбористской партии обеспечить всеобщую занятость, взять в руки государства важнейшие производственные отрасли и наладить систему бесплатного здравоохранения. Более того, когда премьер Черчилль произнес, что лейбористы в случае прихода к власти создадут в Великобритании гестапо, люди на улицах высмеивали его. Журналист слышал немало критических слов по поводу предвоенной политики умиротворения агрессора, проводимой консерваторами (правда, не Черчиллем, а Чемберленом), и понимал, что это тоже повлияет на исход выборов.

Предсказание корреспондента «Обсервера» сбылось: лейбористы добились решительной победы, которую он оценил как безусловный поворот британского общества влево, не сопровождаемый «какими-то действительно революционными устремлениями или каким-то внезапным разрушением классовой системы»^{643}.

К этому времени Оруэлл стал вице-президентом Комитета защиты свободы. Он впервые активно включился в деятельность общественно-политической организации (его прошлое членство в НРП было недолгим и формальным).

Всё началось в самом конце 1944 года с налета лондонской полиции на офис анархистского издательства «Фридом пресс», выпускавшего несколько периодических изданий, из которых властям особенно не нравился сборник «Военный комментарий», где резкой и язвительной критике подвергалось высшее военное командование за пренебрежительное отношение к военнослужащим. Против редакторов сборника Вернона Ричардса и Филиппа Сэнсона были выдвинуты обвинения в «подрыве эффективности Вооруженных Сил Его Величества» и принадлежности к «коммунистическому фронту». Случай этот был единичный, но сам факт насилия над анархистами, которым Оруэлл со времен испанской войны продолжал симпатизировать, заставил его действовать. Результатом стало создание Комитета защиты свободы, председателем которого избрали Герберта Рида — известного борца против нацизма и любой формы насилия и диктатуры^{644}.