Оружейник

— Майор, вы не в чем не виноваты, не обращайте внимания — это я так комплексую. У нас большие потери, судя по всему. — признался я, невольно вздыхая.

— Товарищ Командор, не могу знать, что тут точно происходило до нашего прибытия, но судя по количеству противника, которого вы сдерживали — удивительно, что вообще продержались хоть час! — похвалил меня майор. — Разрешите выразить вам мое восхищение вашим полководческим талантом.

— Вот-вот! И я тебе об этом, прекращай накручивать себя! Ты справился если не отлично, то уж точно на хорошо! — вмешался в разговор Виктор по связи.

— Товарищ полковник, приветствую вас! Майор Смирнов по вашему приказанию прибыл! — вытянулся по стойке смирно майор.

— Вольно, майор! Я тоже рад тебя слышать! — поздоровался безопасник. — Ты даже не представляешь, насколько вы вовремя подоспели…

— Надо решать, что будем делать с пиндосами… — сказал я, глядя на притихшие позиции противника.

— А что решать? Добьем их, и всего делов! Мы же теперь силища! — воинственно предложил Искин.

— Искин, вот откуда в столь юном сознании такая тяга к кровище? — изумился Виктор. — Кроме того, ты невнимателен. Разве Командор не ясно довел, что не потерпит бессмысленной бойни?

— Откуда — откуда тяга к кровище… тяжелое детство и ужасные наставники. И вообще, кто придумал план, по которому нужно организовать как можно больше потерь у противника? — парировал Искин.

— Искин, одно дело наносить урон врагу ради необходимости выжить и победить в войне, другое дело — убивать просто так из за ненависти или злости, — произнес я в поддержку Виктора.

Майор Смирнов слушал наш разговор и сдерживал улыбку. Наверно, у профессиональных военных немного другое отношение к противнику, его живой силе, и вообще к боевым действиям. Но здесь и сейчас командовал я — гражданский человек, хоть и оружейник; вот когда командование перейдет к майору, тогда будем действовать согласно его указаниям. Кстати, если мы сейчас еще немного постоим посреди чиста поля, поболтаем языками, то какая-нибудь шальная пуля, выпущенная из лагеря противника, вполне может вывести меня из строя, и это самое командование именно к Смирнову и перейдет. Не возглавит же наши, простите, "войска", голографический Виктор Васильевич или полуграмотный Петрович?.. Смешно же.

— Сложные вы люди! Если считать математически, то получается, что чем меньше останется врага, тем ближе победа! — удивленно сказал Искин.

— Эх, железяка ты, все-таки! Даже вражеские солдаты — это не абстрактные "рядовые". Это люди. И напоминаю, что убивать людей просто так — преступление. К тому, же сам послушай, что творится у них. — сказал я.

На позициях противника все четче слышалась ругань, порой переходящая в крики. До нас долетали отрывочные фразы:

— Я против! Я заключал контракт с вооруженными силами не для того что бы меня пристрелили! Вы видите наши потери! Надо сдаваться и дело с концом! Надо сложить оружие и сдаться! Они же цивилизованные люди, они не будут стрелять в безоружных! Я в армию шел чтобы заработать, а не умереть! Кто будет оплачивать мне после всего этого психотерапевта?! Я немедленно разрываю свой контракт! — доносился до нас высокий визгливый голос. — Где генерал?! Я вас спрашиваю, господин полковник Пристли, где генерал Хайвелл?! Я сию же секунду вручу ему свой рапорт и прошение о персональной пенсии от Министерства Обороны!

— Ждем, всем оставаться на позициях, держать противника под прицелом. Первыми огня не открывать! — решившись, скомандовал я.

Майор Смирнов одобрительно кивнул:

— Согласен полностью, Командор. Противник деморализован. Мы возьмем их голыми руками… Как военный, я не могу согласиться с вашей пацифистской доктриной, но в данном случае наше бездействие считаю оправданным. Разрешите только предложить провести небольшую передислокацию, попросту говоря — давайте спрячемся хотя бы в траншею… Мало ли, камикадзе могут быть и в войсках пиндосов.

Предложение показалось мне дельным, и мы спрыгнули в ближайший окоп ополчения. Медленно потянулись минуты; так бывает всегда, когда чего-то ждешь с нетерпением, но не знаешь, дождешься ли. Действительно, нам никто не гарантировал именно такого варианта развития событий, о котором говорил майор; в конце концов, что мешало командованию врага затребовать подкрепления, дождаться до утра и с новой силой обрушить на нас всю мощь своей военной машины?.. Такое "подвешенное" состояние несколько нервировало, и я снова пожалел, что не догадался перед боем стрельнуть пару-тройку сигарет из портсигара Петровича. Даже любопытно, — какие сигареты в будущем?